Одна из диких девочек сказала Ване:
– Пойдемте гулять на полотно, сегодня не жарко, – и скрылась отыскивать шляпу.
Всю дорогу вдоль зеленых покатых холмов, открытым лугом, где вдали на голубом с барашками небе сквозил, как серая прошивка, железнодорожный мост, вдоль плоского с тростником и кочками озера, – всю дорогу Ваня не говорил со смущенной и как-то фальшиво веселой Варенькой. Только когда они взошли на мост и стали глядеть на прямую, как линейка, линию, уходящую без своротов через болота, леса, холмы на север, – он сказал, не поворачивая головы, тихо и раздельно:
– Соня, мне нужно поговорить с вами, устройте это.
Кивнув головой утвердительно, та громко заговорила с сестрами.
Когда они отстали, Соня первая начала.
– Как наши желания совпали. Мне самой нужно поговорить с вами.
– О чем же?
– Конечно, о Варе, вы же сами знаете.
Мальчик кивнул головою, молвил: «Ну и что же?»
– Да то же, что разве так поступают? Вы говорили, что ее любите?
– Это правда.
– Ну?
– Но она меня не любит.
– Как вам не грех?! Разве она не отличала вас на прогулках, везде… Разве вы ее не целовали, наконец?
– Я сам подходил к ней на прогулках, везде, я ее целовал, потому что я любил ее, был влюблен в нее. Она позволяла только это делать.
– Но чего же вам больше нужно, глупый вы человек?
– Чтобы она сама меня любила.
– Но что же для этого нужно делать: вешаться вам на шею, бегать за вами и целовать руки? Этого, пожалуй, вы не дождетесь.
– Я не знаю.
– Поймите же, это смешно, вы не барышня. Чего вы хотите?
– Я не знаю, – с тоской промолвил Ваня.
– Варя чистая девушка и любит вас.
– Я – тоже чистый, – тихо прошептал мальчик. Соня быстро взглянула на него, усмехнувшись, и заметила:
– Это совсем другое дело. – Потом, вдруг, будто озаренная мыслью, на весь луг воскликнула: – Вы влюбились в Аглаю? да? да?
– Я не знаю, оставьте меня в покое! – весь вспыхнув, ответил тот и бросился бежать вперед.
– Что случилось? – спрашивали подоспевшие сестры. Сидя на траве, Соня громко смеялась, повторяя:
– Он сошел с ума: влюбился в Аглаю!
– Как тебе не стыдно. Соня! – проговорила Варенька, надувая губки.
Так тихо, так успокоительно, так безмятежно было, бросив весла, стоять в челноке на гладком, спокойном, белесовато-голубом озере. Аглая Николаевна, распустив белый зонтик, молчала, молчал и Ваня, сняв белую фуражку, так что причесанные теперь на пробор волосы казались золотыми на солнце.
– Вы очень хорошенький, Ваня, вы знаете? у вас зеленые глаза и отлично очерченный рот, у вас нежные руки и длинные ноги. Покажите вашу шею: по шее можно судить о цвете кожи на теле. Ничего, розовата и нежна.
Ваня хотел добавить: «А на плече у меня родинка», но воздержался. Аглая меж тем продолжала:
– Вы знаете, что вы недурны?
– Да, знаю.
Аглая, несколько недовольная, спросила:
– Кто же вам это говорил?
– Никто, я сам знаю.
Дома, разливая чай, дама спросила:
– У вас, Ваня, много знакомых молодых людей, товарищей?
– Почти совсем нет.
– Это жалко! – протянула Аглая. Чтобы поправиться, Ваня быстро произнес:
– Вот я хожу к Комаровым; там бывают кавалеры.
– Когда вы отучитесь от этого ужасного слова? Но это совсем не то. Как вы не понимаете?
– У меня есть дядя, есть вы, – прибавил он робко.
– Да, это, конечно; но это опять не то. Ваня робко взял Аглаину руку, молвив:
– Чего ж мне больше желать? Если вы позволите быть всегда около вас, если и вам это будет приятно, чего ж мне больше желать?
– Конечно, мне это будет приятно: вы такой милый мальчик, на вас приятно смотреть, хочется вас погладить, приласкать, – но не боитесь ли вы такой дружбы? она легко может перейти в другое чувство.
– С моей стороны? – спросил Ваня, как-то задыхаясь.
– И с вашей, и с моей, – ответила Аглая серьезно. Ваня вдруг перешел к месту, где сидела Аглая, опустился у ее стула на пол и прошептал: «Аглая Николаевна, вот я люблю вас». Она же, наклонись и как-то некстати рассмеявшись, стала покрывать быстрыми и острыми поцелуями волосы, лоб, глаза, щеки и губы мальчика. «И вы, и вы?» – будто ошеломленный, шептал Ваня, обнимая ее колени.
Аглая, словно вспомнив что-то важное, взяла тонкую китайскую чашку и, обняв Ваню одною рукой, водила пальцем по нежному рисунку, говоря:
– Смотрите, Ваня, какое сочетание красок, и что тут изображено! Вот видите: сидит семья на маленькой террасе и пьет чай, вот рыбаки идут на ловлю, козел стоит на холмике, возлюбленный спит, а девушка веером отгоняет мух, а только что они оба играли в шашки и рвали смородину, по небу летит птица, и розовый цвет его от темного пятнышка кажется еще розовее. От маленького пятнышка как усиливается тон и яркость.