— Хоть сейчас на скачки! — восхищенно произнес Берегонд. — По нему не скажешь, что путь был труден. Вот это сила! А где же сбруя? Богатая небось…
— Упряжи под стать не смогли найти, — объяснил Пиппин. — Он так обходится. Если согласится нести тебя, донесет и без сбруи, а нет, так ни шпоры, ни кнут, ни уздечка не помогут. До свиданья, Сполох, потерпи немного. Гэндальф мне меч точить велел. Битва скоро.
Сполох поднял голову и заржал так, что стойло затряслось. На этом они и расстались, убедившись, что овса в яслях достаточно.
— А теперь поспешим к нашей кормушке, — предложил Берегонд, и они по длинной прохладной лестнице спустились в широко освещенный коридор.
В стенах по обе стороны тянулись запертые двери, но одна была открыта.
— Вот кладовая для моего отряда Стражи, — сказал Берегонд и крикнул в дверь: — Привет тебе, Таргон! Знаю, еще не время, но со мной новый воин. Он только прибыл и принят Правителем на службу. Ему пришлось немало проскакать, затянув пояс, а с утра еще и потрудиться. Он проголодался. Дай нам что-нибудь!
Им достались хлеб, масло, сыр и яблоки, последние из зимних запасов, сморщенные, но еще сочные и сладкие, и кожаная бутыль свежего эля, и пара деревянных тарелок с парой кубков, и корзина для всего этого в придачу. С ней они и выбрались на солнышко.
Берегонд привел Пиппина к бойнице восточного бастиона. Отсюда открывался прекрасный вид на утренний мир.
Они ели, пили, разговаривали то о Гондоре и его обычаях, то о Шире и странных землях, которые повидал Пиппин. Изумление Берегонда все росло, он то и дело бросал на хоббита восхищенные взгляды. А тот, сидя на каменной скамье, беспечно болтал ногами и время от времени приподнимался на цыпочки, заглядывая через парапет.
— Не стану скрывать, мастер Перегрин, — сказал наконец гондорский воин, — ты на наш взгляд — так, парнишка лет десяти, и, однако, на твою долю выпали опасности и чудеса, о которых вряд ли слыхали даже наши ветераны. Я-то думал, наш Правитель из прихоти приобрел себе благородного пажа, но теперь вижу, что это не так, и прошу прощения за глупость!
— Прощаю! — махнул рукой Пиппин. — Ты ведь недалек от истины. По нашему счету, я чуть старше мальчишки, и до «вхождения в возраст», как говорят у нас в Шире, мне еще четыре года. Ладно, хватит обо мне. Расскажи-ка, что это за земли перед нами?
Солнце поднялось уже высоко, и туманы в долине растаяли. Крепнущий восточный ветер нес белые клочковатые облака, хлопал флагами и знаменами на Цитадели. На краю долины, лигах в пяти, виднелась Великая Река — серая, мерцающая лента, теряющаяся на юго-западе, а дальше, лигах в пятидесяти, лежало Море.
Весь Пеленнор открылся глазам Пиппина. Вдали виднелись пятнышки усадеб, хлева, амбары, но нигде — ни коровы, ни другой живности. Дороги и тропинки во множестве пересекали зеленые поля, и они не пустовали. Одни повозки въезжали в Великие Ворота, другие выезжали им навстречу. То и дело появлялись всадники. Но самой оживленной была главная дорога, которая, сворачивая к югу, огибала отроги гор. Вдоль широкой мощеной мостовой по восточному краю тянулась полоса для верховых, там было попросторнее, а по самой мостовой ползла сплошная масса груженых повозок. Но, приглядевшись, Пиппин понял, что на дороге царит строгий порядок. Подводы двигались тремя потоками: первый — быстрые конные повозки, второй, помедленнее, составляли огромные, запряженные быками телеги, нагруженные пестрым скарбом, а по западному краю дороги шли люди, катившие перед собой ручные тележки.
— Эта дорога ведет к долинам Тумладена и Лоссарнаха, а потом, через горные деревни, в Лебеннин, — сказал Берегонд. — Туда мы отправляем последние повозки — на них старики и женщины с малыми детьми. К полудню в Городе и на лигу вокруг не должно оставаться никого лишнего. Таков приказ. Печальная необходимость, — он вздохнул. — Немногие из них вновь свидятся с родными. В Городе и всегда-то было мало детей, а теперь почти совсем нет. Только ребята постарше, которые сами не захотели уехать. Они могут понадобиться здесь. Мой сын тоже остался.
Пиппин с тревогой посмотрел на восток.
— Что это там? Еще один город?
— Это руины Осгилиата. Когда-то это была наша столица. Враг сжег его, потом Врага выбили и восстановили мост — Денетор, тогда еще молодой, хотел устроить там форпост, а потом из Минас Моргула появились Жуткие Всадники…
— Черные Всадники? — переспросил Пиппин, и глаза его заполонил пережитый страх.
— Они и вправду черные, — кивнул Берегонд. — А ты, похоже, о них знаешь?