— Садитесь, — буркнул Гранди, показывая на стул.
Фрост сел, держась очень прямо, сложив руки на коленях.
В молчании оба глядели друг на друга, потом Гранди сказал:
— Я изучил ваше досье и знаю, что вы работали какое-то время в нью-йоркской полиции и в ФБР. Вам, вероятно, приходилось иметь дело с похищениями?
— Да, сэр. Я работал вместе с другими по делу Лукаса.
Гранди прищурился, вспоминая:
— Дочь Лукаса? Да… Лукас заплатил миллион, чтобы выкупить ее. Похитителей поймали, верно?
— Верно, сэр. Троих поймали, четвертого застрелил я.
Гранди помолчал, сверля глазами Фроста.
— У Марвина нет опыта в таких делах. Что вы думаете о нем?
Фрост поборол искушение оговорить Марвина.
— Извините, сэр. Я не совсем вас понял, — состорожничал он.
— С вашим опытом вы не можете быть дураком, — отрезал Гранди, — я спрашиваю ваше мнение о Марвине, которому поручено охранять мою дочь. И не советую притворяться.
Фрост понял, что Марвину был задан аналогичный вопрос о нем самом.
— Марвин был отличный полицейский, сэр. Я на вашем месте полностью бы доверял ему.
Гранди удовлетворенно кивнул:
— Он так же хорошо отозвался о вас. Но у него нет вашего опыта, он служил всего лишь в провинциальной полиции. Я ценю ваше мнение больше, ведь вам приходилось иметь дело с похищениями, да еще в Нью-Йорке, — он опять замолчал, в то время как Фрост смотрел ему прямо в глаза. — Ладно, Фрост, теперь скажите, что вы думаете о мерах по охране моей дочери. Она в безопасности?
— На девяносто семь процентов, сэр.
Гранди достал сигару из ящичка, обрезал ее и раскурил, пустив дым в лицо Фросту.
— Значит, вы считаете — опасность все же существует. На три процента.
— Да, сэр.
Гранди наклонился к нему, лицо его постепенно наливалось яростью:
— Перестаньте меня интриговать! Отвечайте прямо!
— Я считаю, сэр, что похищение может состояться, окажись среди охраны предатель, — спокойно ответил Фрост.
— Я уже думал об этом и даже говорил с шефом полиции Терреллом, который убеждает, что вся обслуга тщательно проверена, включая вас. Все вполне благонадежны.
— Тогда вам не о чем волноваться, — невозмутимо ответил Фрост.
Гранди резко отодвинул стул, подошел к окну, встав спиной к Фросту, который заметил, что ростом Гранди не более пяти футов, почти карлик. Лишь мощное телосложение и властный вид придавали ему значительность.
— Но вы так не считаете, — Гранди повернулся и посмотрел на Фроста.
— Я уже сказал, что думаю. А Террелл может иметь свое мнение. Риск существует, правда, небольшой, но он есть.
Гранди вернулся к столу и сел.
— Объясните подробнее, в чем вы видите риск.
— Если кто-то задумает похитить вашу дочь, он потребует выкуп не меньше пятнадцати миллионов. Может, для вас это не деньги, но найдется много людей, способных рискнуть жизнью даже ради меньшей суммы.
— А вы, Фрост, — Гранди опять впился в него взглядом, — вы бы рискнули за пятнадцать миллионов?
«Я-то уже рискнул и за пять», — подумал Фрост, но лицо его оставалось бесстрастным.
— Понимаю вас, сэр, — Фрост встал. — Но если бы я собирался похитить вашу дочь, разве я стал бы выкладывать карты на стол? Вы спросили мое профессиональное мнение, и я вам ответил, а уж ваше дело, доверять мне или нет. Но мы с Марвином честные полицейские и не предаем клиента ни за какие деньги. Впрочем, если вы мне не доверяете, я могу поискать другую работу. — И он направился к двери.
— Фрост, — повысил голос Гранди, — вернитесь! Сядьте!
Фрост вернулся и сел.
— Это первая разумная речь, которую я слышу с тех пор, как приехал. И шеф Террелл, и Марвин, и Амандо — все твердят, что Джина в полной безопасности. Расскажите-ка подробнее о ваших трех процентах.
— Система охраны первоклассная, — начал Фрост, — но к контрольному щиту имеют доступ четыре человека, кроме меня и Марвина еще двое. Это мистер Амандо, который имеет обыкновение подкрадываться ночью в дежурку, проверяя, не спим ли мы, и японец, который приносит нам еду. Запретите им вход в дежурку, и риск сократится до одного процента. Если же похищение все-таки состоится, вина падет на меня или на Марвина, что облегчит вам поиски.