И что же мы видим в этих местах, на развалинах Советов? Полное торжество капиталистов и помещиков, стон и проклятия в среде рабочих и крестьян. Земля отдана дворянам, фабрики и заводы их прежним владельцам. Восьмичасовой рабочий день уничтожен, рабочие и крестьянские организации упразднены, а на их место восстановлены царские земства и старая полицейская власть.
Пусть каждый рабочий и крестьянин, кто еще колеблется в вопросе о власти, посмотрит на Волгу, на Сибирь, на Украину, и тогда ответ сам собой придет – ясный и определенный. (Бурные, долго не прерывающиеся овации.)
«Правда» № 185, 31 августа 1918 г.
Печатается по тексту газеты «Правда»
Речь на митинге на заводе бывш. Михельсона 30 августа 1918 г.{37}
Краткий газетный отчет
(Буря аплодисментов, овация.) Нас, большевиков, постоянно обвиняют в отступлении от девизов равенства и братства. Объяснимся по этому поводу начистоту.
Какая власть сменила царскую? – гучково-милюковская, которая начала собирать в России Учредительное собрание. Что же действительно скрывалось за этой работой в пользу освобожденного от тысячелетнего ярма народа? А то, что за Гучковым и прочими радетелями собралась стая капиталистов, преследовавших свои империалистские задачи. А когда воцарилась компания Керенского, Чернова и прочих, то это правительство, шатавшееся и лишенное подпочвы, только и пеклось о кровных интересах близкой им буржуазии. Власть фактически перешла к кулакам, которая трудящимся массам ничего не давала. То же видим и в других странах. Возьмем Америку, самую свободную и цивилизованную. Там демократическая республика. И что же? Нагло господствует кучка не миллионеров, а миллиардеров, а весь народ – в рабстве и неволе. Если фабрики, заводы, банки и все богатства страны принадлежат капиталистам, а рядом с демократической республикой мы видим крепостное рабство миллионов трудящихся и беспросветную нищету, то спрашивается: где тут ваше хваленое равенство и братство?
Нет! Где господствуют «демократы» – там неприкрашенный, подлинный грабеж. Мы знаем истинную природу так называемых демократий.
Тайные договоры Французской республики, Англии и прочей демократии нам воочию показали сущность и подоплеку всего дела. Цели и интересы такие же преступно-грабительские, как и у Германии. Война нам открыла глаза, и мы ясно видим, как из защитников отечества вылезает наглый хищник и грабитель. Этому натиску хищника должно быть противопоставлено революционное действие, революционное творчество. Правда, очень трудно в такое исключительное время провести объединение, в особенности крестьянских революционных элементов, но мы верим в творческую силу и социальный пыл авангарда революции – фабрично-заводского пролетариата. Рабочие же прекрасно сознали, что покуда будут жить в умах феерии о демократической республике и Учредительном собрании, до тех пор по-прежнему будут тратиться 50 миллионов рублей ежедневно на пагубные для них военные цели, до тех пор они никогда не увидят выхода из капиталистического гнета. Поняв это, рабочие создали свои Советы.
Точно так же реальная, подлинная жизнь научила рабочих понимать, что пока помещики великолепно устроились в дворцах и волшебных замках, до тех пор свобода собраний является фикцией и означает свободу собираться разве на том свете. Согласитесь, что обещать свободу рабочим и одновременно оставлять дворцы, землю, фабрики и все богатства в руках капиталистов и помещиков – не пахнет что-то свободой и равенством. У нас же один только лозунг, один девиз: всякий, кто трудится, тот имеет право пользоваться благами жизни. Тунеядцы, паразиты, высасывающие кровь из трудящегося народа, должны быть лишены этих благ. И мы провозглашаем: все – рабочим, все – трудящимся!
Мы знаем, как все это трудно провести, знаем бешеное сопротивление со стороны буржуазии, но верим в конечную победу пролетариата, ибо, раз он мог выйти из чудовищных бедствий военной империалистской грозы и водрузить на развалинах разрушенного им здания – здание социалистической революции, он не может не победить.
И, действительно, всюду идет сплочение сил. Благодаря отмене нами частной собственности на землю, происходит теперь живое объединение пролетариата города и деревни. Прояснение классового сознания рабочих все рельефнее вырисовывается также и на Западе. Рабочие Англии, Франции, Италии и других стран все больше обращаются с воззваниями и требованиями, свидетельствующими о близком торжестве дела всемирной революции. И наша задача дня: презрев все лицемерные, наглые выкрики и причитания разбойничьей буржуазии, творить свою революционную работу. Мы должны все бросить на чехословацкий фронт, чтобы раздавить всю эту банду, прикрывающуюся лозунгами свободы и равенства и расстреливающую сотнями и тысячами рабочих и крестьян.
37
Митинг в Замоскворецком районе Москвы на заводе бывш. Михельсона (ныне завод имени Владимира Ильича) состоялся в гранатном корпусе завода. В. И. Ленин приехал на митинг сразу же после выступления в Басманном районе и выступил перед рабочими на тему «Две власти (диктатура пролетариата и диктатура буржуазии)». При выходе Ленина с митинга, в 7 часов 30 минут вечера, во дворе завода на его жизнь было произведено злодейское покушение: эсерка-террористка Ф. Каплан выстрелами из револьвера отравленными пулями нанесла ему две тяжелые раны.
Весть о ранении В. И. Ленина вызвала бурю возмущения по всей стране. Трудящиеся требовали беспощадной расправы с террористами, с буржуазно-помещичьей контрреволюцией, давали клятву отдать все силы на разгром врага. Красноармейцы шли в бой, горя желанием отомстить за покушение на жизнь Ленина. Советские люди еще теснее сплотились вокруг Коммунистической партии и Советского правительства, усилили помощь фронту.
В «Известиях ВЦИК» от 4 сентября 1918 года было опубликовано сообщение о расстреле террористки Каплан по постановлению ВЧК.