Твердовский радовался.
— Хорошо идет дело, Степан, — говорил он Иванишину, — скоро в другую губернию надо будет перебрасываться. Так губерния за губернией и всех помещиков загоним до самого Питера.
Иванишин скептически качал своей лохматой белокурой головой:
— Дай боже нашему теляти вовка зъисть. Больно здорово мы начальству поперек горла стали, а у царя ще силы много.
Опасения Иванишина неожиданно подтвердились в одно апрельское утро.
На рассвете дружинники, стоявшие секретами в лесу, заметили на горизонте цепочки людей. Только что поднявшееся над верхушками деревьев весеннее яркое солнце освещало эти цепочки, движущиеся по направлению к лесу, и играло розовыми блестками на каких-то металлических иглах, несомых приближающимися людьми.
Один из часовых приставил руку козырьком к глазам, вгляделся и засвистал:
— Эге, — проворчал он, — москали. Мабуть цела рота, ишь штыки як блискають.
Секрет бесшумно снялся и отполз к стану. Часовые разбудили Твердовского и сообщили об опасности. Он вскочил на лошадь и помчался к опушке в сопровождении Иванишина и Володи. Вынув бинокль, он долго и беспокойно вглядывался.
— Да это не стражники. Это солдаты. Их около двух рот. Видите, как они заходят полукругом с флангов. Нечего делать. Боя с ними нам не выдержать. Надо уходить. Степан, возьми пятерых человек, скачи с ними на тот край леса и отходите влево по чаще, отстреливаясь. Пусть они туда лезут всей силой и упрутся в болото.
А вы как перейдете через трясину по нашей тропке, то поворачивайте назад в Глуховский лес. Там свидимся.
А мы с остальными сразу пойдем туда правой дорогой, чтоб на них не нарваться.
Иванишин стегнул коня и исчез. Твердовский в хмуром раздумье медленно доехал до стана и бросил последний взгляд на убежище, которое сослужило хорошую службу в течение зимы и которое приходилось теперь навсегда покидать. Он разбудил спящую еще Антонину и приказал ей быстро собираться.
— Уходим. Торопись! Солдаты идут, — сказал он ей и приказал подавать лошадей.
Через несколько минут, когда все несложные пожитки были собраны и увязаны во вьюки, слева, со стороны болота, грянуло несколько выстрелов. На них ответили другие, потом ударил ровный залп, а за ним затрещала стрельба пачками.
— Здорово! Молодчина Степан! — засмеялся Твердовский. — Он их запутает теперь в кашу.
В молчании тянулся по лесу маленький отрядик Твердовского, а с холма за ним поднялись пламя и дым подожженной хибарки и землянок.
Вдруг Твердовский, ехавший во главе отряда, насторожился и, подняв руку, остановил остальных.
— Ветки трещат, слышишь, — обратился он к Володе, — кто-то пробирается по лесу.
Действительно, сбоку потрескивали ветки, раздвигаемые тяжелым телом.
— Осторожно! Зарядить винтовки! — крикнул Твердовский.
Щелкнули затворы. В полной тишине отряд, не сводя глаз с лесной гущи, тронулся дальше. Треск веток приближался, наконец Твердовский, вскинув маузер, окликнул:
— Кто там лезет? Выходи!
В ту же минуту кусты раздвинулись и в них показалась морда лошади с белой звездочкой на лбу, а над ней фигура всадника в форме стражника.
— Стой, — сказал Твердовский, направив маузер в лоб стражнику, — слезай с коня! Заблудился, дядя, не туда попал.
Ко стражник, не показывая никакого страха или смущения, снял фуражку и спросил:
— Ежели вижу господина Твердовского, то, значит, попал в самую точку. У меня для вас есть записочка от господина пристава Хаджи-Ага.
Он расстегнул куртку на груди и вынул оттуда конверт.
— Занятный почтальон и, можно сказать, вовремя, — засмеялся Володя.
Твердовский разорвал конверт и углубился в чтение письма.
«Господин Твердовский, — писал пристав, — я честный человек и держал свое слово не преследовать вас иначе как для отвода глаз. Да мне и незачем делать это, я человек бедный, и вы очень помогаете мне и моему семейству. Но теперь я должен вас предупредить, что я больше ничего сделать не могу. По приказу из Петербурга против вас двинуты солдаты под командой чинов жандармского управления. Я мог бы, конечно, умолчать об этом, но так как я в настоящее время сильно нуждаюсь, а с вами иметь дело выгодней, чем с моим начальством, то я посылаю эту записку, чтобы предупредить вас. На вас отправлен целый батальон, и полковник поклялся вас поймать. Поэтому уходите возможно скорее в какое-нибудь другое место, потому что один из прогнанных вами дружинников из желания отомстить выдал ваше убежище. Ваш покорный слуга. Х.-А.»
Твердовский сложил записку и взглянул на посланного.