– Смотрите, как нужно быть осторожным, – хмуро резюмировал врач. – В этом миру малые причины порождают большие следствия…
Он снова оказался пророком. Громадное животное – по всей вероятности, лягушка (приятели не могли охватить ее глазом) – обеспокоенное скоплением в одном месте большого количества живности, покинуло недра лужи и, высунув морду, слизнуло с взбаламученной поверхности десятка три из нарушителей порядка. В этот же миг камнем упало сверху еще более громадное животное – очевидно, птица; лягушка повисла в крючковатых лапах ее, продолжая делать плавательные движения. Птица, хлопнув крыльями по воде, вместе со своей жертвой торжественно-плавно вспарила кверху. Перышко приятелей, плясавшее дикую тарантеллу на гребнях волн уже в момент появления лягушки, при появлении воздушного хищника оторвалось от воды, выкинуло пассажиров, как ненужный балласт, и скрылось неизвестно куда… Пассажиры были подхвачены водоворотом событий и воздушным смерчем, взревевшим, как две тысячи котов… (Последнее сравнение не гиперболизировано: ведь наши путешественники слышали звуки от столкновения бесчисленных молекул-частиц, из которых состоит воздух).
Повторяя во всех деталях программу, выполненную ими целиком во время первого полета со стакана, они понеслись с быстротой метеоров, успевая, однако, делиться впечатлениями.
Врач говорил, вращаясь вокруг воображаемой оси и не замечая, что встречные молекулы крали у него окончания слов и целые: слова:
– Музык… не из… прият… да… тим?.. Как дума?., дем… вод?..
Это нужно было так понимать:
– Музыка не из приятных… Куда летим? Как думаете? Упадем в воду?..
В интересах истины следует отметить, что Николка понимал его хорошо без всяких комментариев. Представляя точную копию своего товарища, уподобившегося новообразованному звездному телу, он отвечал:
– Ерунда!.. Первое животное – это лягушка, а второе – цапля… Я знаю наверное!..
Их воздухоплавание закончилось на усике комара, реявшего в туче себе подобных. Сюда они сели с выключенным мотором, т. е. проглотив от страха языки, планирующим спуском.
Заметив, что комар совершенно игнорировал их и без всякой предвзятости, так как он был слишком громоздок, чтобы замечать прибыль в весе, приятели успокоились и осмотрелись.
– Тихая пристань, – сказал врач, – здесь бы я согласился побыть немножко больше…
– Это притон разбойников, – прокаркал Николка, – увидите, что мы снова попадем в переделку.
Кто из них был прав, покажет будущее.
Тучи комаров вились в осоке и над нею, трубя звонкую песнь любви; от этой песни приходилось затыкать уши. Ниже москиты справляли свой праздник, сплошной завесой повиснув над поверхностью воды. Стрекозы – пестрые, красные, сине-вуалевые, как гигантские «Юнкерсы», либо резали заполненное жизнью пространство, разгоняя всех с дороги, либо стояли неподвижно в воздухе, едва шевеля крыльями. Все участники осеннего праздника, каждый по-своему, выражали свои чувства: трубили, жужжали, звенели; а в общем, составляли многоголосый и дружный хор, отвратительно действующий на нервы невольных слушателей.
– Знаете, друг, – пытаясь рассеять пессимистическое настроение Николки, сказал врач. – Мы с вами попали на малярийного комара…
– Надеюсь, он нас не укусит? – кратко ответствовал тот, крепко сжимая свое единственное оружие – дубинку врача, с которой он решил не расставаться, несмотря ни на что.
– Нет, этого он не может сделать при всем своем желании… А знаете ли вы, как отличить малярийного комара от обыкновенного?
– Не знаю. – Николка не был склонен к разговору.
– У малярийного комара пятнистые крылышки, и еще…
Николка плохо слушал, и врач оборвал свою речь, решив выждать перемены настроения друга.
Между тем невнимательный слушатель не имел дурного настроения, как можно было вывести из его лаконичности, он просто с головой ушел в наблюдения. Он следил за той очередью, по которой комары, реющие вверху стаи, вдруг опускались в середину и затем в ее нижние пределы, в то время как снизу в той же последовательности взамен их поднимались другие. Он ждал, когда дойдет очередь до их комара, и приблизительно даже высчитал этот момент.
– Ага! Так я и знал! – наконец промолвил он с большим удовольствием, когда ожидаемый момент настал. Врач похвалил его за наблюдательность и, так как внизу открылось обширное водное пространство, с места в карьер приступил «к исполнению своих обязанностей».