Но борьба “национальных” и областных “правительств” оказалась борьбой неравной. Атакованные с двух сторон: извне — со стороны Советской власти России и изнутри — со стороны “своих же собственных” рабочих и крестьян, — “национальные правительства” должны были отступить после первых же боев. Восстание финских рабочих и торпарей[35] и бегство буржуазного “Сената”; восстание украинских рабочих и крестьян и бегство буржуазной “Рады”; восстание рабочих и крестьян на Дону, Кубани, в Сибири и крах Каледина, Корнилова и сибирского “правительства”; восстание туркестанской бедноты и бегство “автономного правительства”; аграрная революция на Кавказе и полная беспомощность “национальных советов” Грузии, Армении и Азербайджана, — таковы всем известные факты, демонстрировавшие полную оторванность окраинных “правительств” от “своих” трудовых масс. Разбитые наголову, “национальные правительства” “вынуждены” были обратиться за помощью против “своих” рабочих и крестьян к империалистам Запада, к вековым угнетателям и эксплуататорам национальностей всего мира.
Так началась полоса иностранного вмешательства и оккупации окраин, — полоса, лишний раз разоблачившая контрреволюционный характер “национальных” и областных “правительств”.
Только теперь стало для всех очевидным, что национальная буржуазия стремится не к освобождению “своего народа” от национального гнета, а к свободе выколачивания из него барышей, к свободе сохранения своих привилегий и капиталов.
Только теперь стало ясным, что освобождение угнетенных национальностей немыслимо без разрыва с империализмом, без свержения буржуазии угнетаемых национальностей, без перехода власти в руки трудовых масс этих национальностей.
Так старое, буржуазное понимание принципа самоопределения с лозунгом “Вся власть национальной буржуазии” было разоблачено и отброшено самым ходом революции. Социалистическое понимание принципа самоопределения с лозунгом “Вся власть трудовым массам угнетенных национальностей” получило все права и возможности применения.
Таким образом, Октябрьский переворот, покончив со старым, буржуазно-освободительным национальным движением, открыл эру нового, социалистического движения рабочих и крестьян угнетенных национальностей, направленного против всякого, — значит и национального, — гнета, против власти буржуазии, “своей” и чужой, против империализма вообще.
Победив в центре России и овладев рядом окраин, Октябрьская революция не могла ограничиться территориальными рамками России. В атмосфере мировой империалистической войны и общего недовольства в низах она не могла не перекинуться в соседние страны. Разрыв с империализмом и освобождение России от грабительской войны; опубликование тайных договоров и торжественная отмена политики захвата чужих земель; провозглашение национальной свободы и признание независимости Финляндии; объявление России “федерацией советских национальных республик” и брошенный в мир Советской властью боевой клич решительной борьбы с империализмом, — все это не могло не оказать серьезного влияния на порабощенный Восток и истекающий кровью Запад.
И, действительно, Октябрьская революция является первой в мире революцией, которая разбила вековую спячку трудовых масс угнетенных народов Востока и втянула их в борьбу с мировым империализмом. Образование рабочих и крестьянских Советов в Персии, Китае и Индии по образцу Советов в России достаточно убедительно говорит об этом.
Октябрьская революция является первой в мире революцией, которая послужила для рабочих и солдат Запада живым спасительным примером и толкнула их на путь действительного освобождения от гнета войны и империализма. Восстание рабочих и солдат в Австро-Венгрии и Германии, образование Советов рабочих и солдатских депутатов, революционная борьба неполноправных народов Австро-Венгрии против национального гнета, — достаточно красноречиво говорят об этом.
Дело вовсе не в том, что борьба на Востоке и даже на Западе не успела еще освободиться от буржуазно-националистических наслоений, — дело в том, что борьба с империализмом началась, что она продолжается и неминуемо должна дойти до своего логического конца.
Иностранное вмешательство и оккупационная политика “внешних” империалистов только обостряют революционный кризис, втягивая в борьбу новые народы и расширяя район революционных схваток с империализмом.
Так Октябрьский переворот, устанавливая связь между народами отсталого Востока и передового Запада, стягивает их в общий лагерь борьбы с империализмом.
Так национальный вопрос из частного вопроса о борьбе с национальным гнетом вырастает в общий вопрос об освобождении наций, колоний и полуколоний от империализма.
Смертный грех II Интернационала и его главы Каутского в том, между прочим, и состоит, что они все время сбивались на буржуазное понимание вопроса о национальном самоопределении, не понимали революционного смысла последнего, не умели или не хотели поставить национальный вопрос на революционную почву открытой борьбы с империализмом, не умели или не хотели связать национальный вопрос с вопросом об освобождении колоний.
Тупость социал-демократов Австрии типа Бауэра и Реннера в том, собственно, и состоит, что они не поняли неразрывной связи национального вопроса с вопросом о власти, стараясь отделить национальный вопрос от политики и замкнуть его в рамки культурно-просветительных вопросов, забыв о существовании таких “мелочей”, как империализм и порабощенные им колонии.
Говорят, что принципы самоопределения и “защиты отечества” отменены самым ходом событий в обстановке поднимающейся социалистической революции. На самом деле отменены не принципы самоопределения и “защиты отечества”, а буржуазное их толкование. Достаточно взглянуть на оккупированные области, изнывающие под гнетом империализма и рвущиеся к освобождению; достаточно взглянуть на Россию, ведущую революционную войну для защиты социалистического отечества от хищников империализма; достаточно вдуматься в разыгрывающиеся теперь события в Австро-Венгрии; достаточно взглянуть на порабощенные колонии и полуколонии, уже организовавшие у себя Советы (Индия, Персия, Китай), — достаточно взглянуть на все это, чтобы понять все революционное значение принципа самоопределения в его социалистическом толковании.
Великое мировое значение Октябрьского переворота в том, главным образом, и состоит, что он:
1) расширил рамки национального вопроса, превратив его из частного вопроса о борьбе с национальным гнетом в Европе в общий вопрос об освобождении угнетенных народов, колоний и полуколоний от империализма;
2) открыл широкие возможности и действительные пути для этого освобождения, чем значительно облегчил угнетенным народам Запада и Востока дело их освобождения, втянув их в общее русло победоносной борьбы с империализмом;
3) перебросил тем самым моет между социалистическим Западом и порабощенным Востоком, построив новый фронт революций, от пролетариев Запада через российскую революцию до угнетенных народов Востока, против мирового империализма.
Этим, собственно, и объясняется тот неописуемый энтузиазм, с которым относятся ныне к российскому пролетариату трудящиеся и эксплуатируемые массы Востока и Запада.
Этим, главным образом, и объясняется то бешенство, с которым набросились теперь на Советскую Россию империалистические хищники всего мира.
“Правда” №№ 241 и 250, 6 и 19 ноября 1918 г.
35
Торпари — безземельные крестьяне в Финляндии; арендовали у землевладельцев землю на кабальных условиях. —