Люди, олени, собаки притихли, присмирели. Все чувствовали, что их мелкие дела — болтовня, беготня, лай — неуместны перед грозной битвой воюющей природы.
Коляну случалось переходить эту реку. Вот и знакомые скалы, где начиналась переправа. Чуть пониже ее гремел падун — так в Лапландии зовут водопады. Колян решил и сам посмотреть его и показать своим пассажиркам.
От переправы к падуну вьется по камням давняя заметная тропа, у самого обрыва она разветвляется, как олений рог. Чтобы хорошо оглядеть весь падун, надо побывать на всех кончиках тропы.
Сначала остановились на береговом выступе, откуда водопад виден в лицо. Белая, вспененная река, с виду легкая, как облако, тяжко падала в большой каменный котел, в котором можно упрятать целую избу. В котле, свернувшись клубком, она быстро кружилась, вспухала и опадала, прыгала высокими острыми всплесками, передвигала что-то громоздкое и громко трубила, гремела, рычала, вздыхала. Из глубины котла летел вверх мелкий густой дождь, образуя над водопадом шапку радужной водяной пыли.
Затем перебрались на скалу, отломившуюся от берега. Колян сказал, что тут надо лечь и сильно высунуть голову над рекой.
— Вот так, — и первый проделал это.
Катерина Павловна отказалась изловчаться, начала отговаривать и Ксандру:
— Закружится голова — упадешь.
— А ты подержи меня за ноги. — Ксандра легла, высунулась, потом вдруг закричала: — Мама, мама, отпусти ноги! — И, уже изрядно погодя, добавила: — Отпусти немножко.
А Катерина Павловна от неожиданности чуть было не выпустила их совсем.
Лежа на скале, Ксандра рассказывала:
— Под скалой есть карманчик, и в нем озеро. Вода зеленая-зеленая, и плавают рыбки. Красивые-красивые…
— Выдумываешь, — оборвала ее мать. — Какие могут быть рыбки в таком бучиле!
— Они не в бучиле, а в карманчике. У них тихо. Ну, погляди сама!
— Чтобы ради выдуманных рыбок самой нырнуть в водопад… нет. Я еще не сошла с ума. И тебе довольно, нагляделась. Закружится голова, и… — Мать сильно потянула девочку. — Довольно, довольно!..
Колян подтвердил, что Ксандра говорит правду. В самый большой разлив вода поднимается до карманчика, и когда спадет, в нем остается озерко.
— Вода — ладно. А рыба откуда? — все еще сомневалась Катерина Павловна.
— Приходит с водой.
— В такую страсть?
— Наша рыба ничего не боится. Она такая смелая, такая сильная, о-о!.. Потом покажу, — пообещал Колян.
Перешли на новое место, откуда можно швырять в падун камни. Ломовой извозчик природы, древний ледник будто предусмотрел, что людям понравится такая забава, и навозил к водопаду множество разных валунов. Выбрав посильные, Колян и Ксандра швырнули их в падун. Валунчики не вызвали заметного всплеска и звука.
— Малы. Придется бросить всей артелью. — Колян начал выбирать валун побольше.
— Не надо, — решила остановить его Катерина Павловна. — Все будут кидать — совсем забросают котел. Погибнет такая красота.
— Лучше станет. Надо бросать.
И Колян начал рассказывать, что происходит в котле водопада, когда попадает в него валун.
— Водоворот гоняет его с места на место, колотит, елозит по дну, по стенкам, сам становится злей, красивей, а валун меньше, меньше и сходит на нет. Котлу от этого нет никакого вреда.
— Уговорил, можете забавиться, — согласилась Катерина Павловна и даже помогла катить валун. Этот упал с громким каменным стуком и выбрызнул из котла высокий фонтан воды и пены.
Вернулись к оленям. Ксандра глядела на водопад. Все было в нем красиво, но особенно удивительно, что, с виду облачно-легкий, будто волна пуха, он ревет как гром, вечный, непрерывный гром. Катерина Павловна озабоченно стояла у реки: где переходить ее?
— Здесь. — Колян сунул хорей в реку, где была переправа, потопленная высокой вешней водой, и река на ней, гривастая больше, чем в других местах, прыгала, пенилась, злилась особенно яро.
— Да что ты?! — всполошилась Катерина Павловна. — Вон сколько мест потише.
— Потише да поглубже. Там обман, и здесь обман. Там плохой обман, здесь хороший. Река — она хитрая. Гляди!