1959–1960
Самые мои стихи
1962
Алмазы
Уголь приближается к алмазу
не одну, а много сотен лет;
так народом медленно, не сразу
выдается на-гора поэт.
Все же, как он в недрах вызревает?
Как там происходит этот рост?
Как в себя он под землей вбирает
молчаливое мерцанье звезд?
Химия, конечно, это знает:
как его природа испекла,
чтоб его резная грань сквозная
резала простую гладь стекла.
Скажешь, уголь? Нет, уже не уголь:
сжатый прессом тысячи веков,
он вместил и черный пламень юга,
и слепую искристость снегов.
Не бывать искусственным талантам,
стоящим дешевые гроши,
вровень с настоящим бриллиантом,
режущим простую гладь души.
1962
Садовницам земли
Нет на свете ничего прекрасней
женщины – садовницы земли;
солнце поднимается с утра с ней,
ведра звонко песню завели…
Вот она с лопатой и с мотыгой,
сея новой жизни семена,
над землей, как над раскрытой книгой,
с вечною заботой склонена.
Может быть, почетней быть ученым,
инженером, летчицей, врачом;
мне ж роднее с этой, с закопченным,
пропеченным полднями плечом!
Говорят, что Ева плод сорвала
с дерева познания добра и зла;
молния вокруг нее летала,
туча гневный ливень пролила.
А деревьям этого и надо,
грозовые не страшны враги;
женщина дождям и грозам рада –
разрыхлять приствольные круги;
Чтоб пошли вздыматься круче ветви,
чтоб зазеленел за садом сад,
чтоб завязывались все соцветья,
сорняки выпалывались с гряд.
То, что эти руки насадили,
матерински вызвали на свет,
выше Феокритовых идиллий,
ярче всех, кто раньше был воспет!
Потому – пока она со мною –
не страшусь я никакой беды:
вижу ясно – под ее ступнею
райские наметились следы.
1961
Женщине в зеленом
Ты моешь посуду,
ты чинишь белье,
какое ты чудо,
виденье мое!
Да нет, не виденье:
ты – жизнь наяву!
Себя я лишь тенью
твоей назову.
Где ты, там растенья
и росы блестят,
малиновок пенье
и солнечный взгляд;
Где ты, там цветы
и там нет пустоты:
там кисти сирени,
жасмина кусты.
Ты хочешь, чтоб всюду
земля расцветала,
зелеными листьями
лепетала;
И в царстве зеленом
сияешь плечом
под взглядом влюбленным –
под солнца лучом!
1961
Абстракция
Деревья обнажены,
цветы поувядали;
безжизненной тишины
полны осенние дали.
Так в разницу зим и лет,
лишенный дыхания листьев,
выглядывает скелет
искусства абстракционистов.
1961
Хемингуэй
Не в зарослях тропических лесов,
где млеют джунгли, –
в глазах банкиров и больших дельцов
желтеют угли.
Еще ты не был с хищником в бою,
лишь жаждал встречи,
а им уже расчет на жизнь твою
давно намечен.
Не ты за тигром – за тобою тигр,
тебе неведом,
огромной кошкой, терпелив и тих,
крадется следом.
Не ты, а он тебя предусмотрел
мерцаньем углей,
чтобы ржавел стальной твой самострел
в болотах джунглей.
1961
Зверинец яростных людей
Лев был безмерно удивлен,
столкнувшись с укротительницей,
перед которой, вставши, он
старался в струнку вытянуться.
Поноску нес, как пес, за ней
под властью взгляда женского
и львиной долею своей
гордился и блаженствовал.
Бичом язвя ему бока,
так, что зубами взляскивал,
она была то жестока,
то безраздельно ласкова.
А было иначе нельзя,
его ж природа дикая:
рванется, когти в плоть вонзя,
и прочь уйдет, мурлыкая!
Так защищалась и она
по-женскому, по-своему;
была судьба им стать дана
мучительства героями.
Зверинец яростных людей!
Пустыня раскаленная!
Читатель, в ужасе седей:
вот правда не салонная.
28 октября 1960 г.
Сон
Мне снилось: Хлебников пришел в Союз поэтов,
пророк, на торжище явившийся во храм…
Нагую истину самим собой поведав,
он был торжественно беспомощен и прям.