Кто скажет нам, что мы малы,
чтоб отошли к сторонке?!
Не нами ль движутся валы,
кружатся шестеренки?!
Нет, мы не дети малые,
не хнычем и не плачем, –
мы, сердцем возмужалые,
в труде кой-что да значим!
Не мечемся, не маемся
у рашпиля, у горна, –
работой занимаемся
умело и упорно.
Нам жизнь знакома без прикрас;
забот на нас не тратьте, –
мы здесь – всерьез заменим вас,
отцы наши и братья.
В боях сердца ваши горят
врага разнять по клочьям;
мы в помощь вам – еще снаряд,
еще снаряд обточим.
Снаряд в снаряд, крыло в крыло,
взвивайся, наша сила,
чтобы врага в дугу свело
и дух перехватило;
Чтоб знал, как наша связь сильна,
чтобь дрожь прошла по коже,
чтоб знал, какая есть цена
советской молодежи!
На нас – сияние зари,
к труду привыкшей рано;
мы – младшие богатыри
народа –
великана!
1943
На выставке «Комсомол в Отечественной войне»
Это были все
бойцы решительные,
делу верные,
ребята свойские.
Пулями
к телам их
попришитые,
кровью смочены
билеты комсомольские.
Если приглядеться
взглядом пристальным, –*
кровь
где сплошь позапеклась,
где пятнами…
Ни один не скошен
четким выстрелом:
все –
очередями автоматными.
По десятку пуль им
в сердце всажено,
по билетам –
след от дыр протянут:
бил вслепую,
глаз зажмурив,
вражина,
видно, бил,
боясь:
«А ну как встанут!»
Встаньте все вы здесь –
без всякой мистики,
строем
непоколебимых воинств,
подымитесь в рост
на вечной выставке
высших
человеческих достоинств.
Вы задаром
выстрелов не тратили,
берегли
для точного ответа.
В бой идя,
не рвали и не прятали
в землю
комсомольского билета.
Юность вы свою
ценили дорого;
первый пух
едва вам щеки тронул.
Гитлер не жалел
свинца и пороха,
не жалел на вас
своих патронов.
Он хотел
итогами загробными
обвести нам
города и села.
Он мечтал
сдавить и смять
под ребрами
боевое
сердце комсомола.
Но оно –
такой горячей выплавки
брызнуло
бессмертия лучами,
что ему
глаза придется выплакать
черными
свинцовыми ручьями!
Вас же –
вечно нынешних,
теперешних –
сохранит
не батальон,
не рота, –
станет колыхать
волною бережной
в океанской памяти
народа!
1943
Снова в Донбассе
Наши в Донбассе!
Снова в Донбассе!
Фашистов стирая
с лица земли, –
нечисть дубася,
насмерть дубася,
мордой тупою
купают в пыли.
Нет ни стиха такого,
ни прозы,
чтоб рассказать,
что на сердце таим:
вслед им неситесь,
взревев, паровозы;
вслед, длинногорлые,
залпами им!
Что, пивовары,
что, мародеры,
дорог донбассовский
уголек?!
Долго ли пробыли,
много ли добыли?
Сразу не взять его –
прочно залег?
Что, душегубы,
что, душегары,
дешево ль стали вам
наши товары?
Все ли дограбили,
все ль дорубили, –
угольной пылью
зобы понабили?
Ежитесь, тужитесь,
гнетесь, коробитесь
к заду поджатым,
линялым хвостом?
Пласт не поднимете?
Сами уляжетесь
в землю прибитым
тяжелым пластом!
Фашистов дубася,
фашистов дубася,
мордой тупою
купая в пыли, –
наши в Донбассе,
наши в Донбассе
нечисть счищают
с советской земли!
10 сентября 1943 г.
Смоленск взят!
Когда, торжествуя
над ворогом лютым,
страна храбрецов своих
славит салютом, –
то нет на земле
ничего вдохновеннее,
чем эти величественные
мгновения.
Сегодня особенно яркого блеска
были вспышки и долог гул:
это – разжались глаза Смоленска,
это – Рославль свободно вздохнул.
Смоленск взят!
Из жил яд,
исторгнута злая отрава.
Советские флаги победно парят,
смоленским дивизиям –
слава!
Этой дорогой
разбитых французов
некогда гнал
разъяренный Кутузов.
И той же великой
старинной дорогой
назад изгоняются
снова враги.
И тою же славой
дедовской, строгой,
внучат зазвучали
стальные шаги.