Рифмой называется созвучие (т. е. тождественное или сходное звукосочетание, как правило, включающее в себя ударный слог), систематически повторяющееся на определенном месте стиха, обычно — на конце. В схематической записи рифмы обозначаются буквами латинского алфавита (женские рифмы — прописными, мужские — строчными). По характеру чередования рифмующих стихов различается рифмовка смежная, или парная (AAbb), перекрестная (AbAb) и охватная (AbbA). Нерифмованные стихи называются также белыми стихами.
Для метрики значение рифмы заключается в том, что связанные рифмой стихи или полустишия соотносятся друг с другом в большей степени, чем с остальными стихами, и соизмеримость их ощущается больше. Особенно это заметно в акцентном стихе с его отсутствием метра: рифмованный акцентный стих, в котором каждая строка соотносится прежде всего с рифмующейся строкой, и нерифмованный акцентный стих, в котором каждая строка соотносится только со всей массой остальных строк, воспринимаются очень различно. Поэтому иногда из акцентного стиха выделяются как отдельные виды, с одной стороны, раёшный стих — акцентный стих со смежной рифмовкой, т. е. с наиболее ощутимой соотнесенностью отдельных строк, и, с другой стороны, свободный стих — акцентный стих нерифмованный, т. е. с наименее ощутимой соотнесенностью отдельных строк.
Строфой называется группа стихов, объединенных схемой чередования размеров и/или окончаний и рифм, правильно повторяющейся на протяжении всего стихотворного текста. По объему строф различаются двустишия, трехстишия, четырехстишия и т. д. с различным расположением стихов разных размеров, окончаний, рифм. Для метрики значение строфического строения заключается в том, что строки, занимающие одинаковое положение в строфе, соотносятся друг с другом в большей степени, чем с остальными стихами, и соизмеримость их ощущается больше.
Таким образом, стиховая речь представляет собой сложную и многостепенную систему выделений слогов, стоп, стихов и строф, в которой каждый очередной член является в большей или меньшей степени ритмически ожидаемым, предсказуемым; подтверждение или неподтверждение этого ритмического ожидания является эстетическим эффектом стихового ритма. Накладываясь на словесный текст, эта система метрических выделений и соотнесений позволяет придать ему семантическую глубину и сложность, недостижимую для прозы.
Оппозиция «стих — проза» и становление русского литературного стиха [22]
Когда начинают делать обзор истории русского литературного стиха, его начинают делать с XVII века. На первый взгляд это кажется странным: как будто до этого на Руси не существовало поэзии, не существовало стихотворных средств выражения, не существовало стиха. Нужно присмотреться ближе, чтобы уточнить это впечатление: поэзия существовала, стихотворные средства выражения — ритм и рифма — существовали, но стиха действительно не существовало.
Все средства стихотворной речи, во главе с ритмом и рифмой, были доступны уже древнерусской литературе. Однако, существуя порознь и даже в совокупности, все эти средства не складывались в понятие «стих». Противоположность «стих — проза», которая ныне кажется столь очевидной, для древнерусского человека не существовала. Она появилась только в начале XVII века и была отмечена новым словом в русском языке, ранее неизвестным, а стало быть, ненужным: словом «вирши» — стихи. До этого вместо противоположности «стих — проза» в сознании древнерусского человека жила другая противоположность: «текст поющийся — текст произносимый». При этом в первую категорию одинаково попадали народные песни и литургические песнопения, а во вторую — деловые грамоты и риторическое «плетение словес», хотя бы и насквозь пронизанные ритмом и рифмами. Это противоположение не было единственным; одинаково отчетливо ощущалась в древней Руси, например, и противоположность «книжная словесность — народная словесность». Но и накладываясь друг на друга, такие противопоставления не давали привычных нам понятий «стих — проза».
22
Текст дается по изданию: