Неосторожно приблизившиеся к острову корабли разбивались и тонули. В этом ужасном крушении погибло много матросов, любопытных туристов и смелых газетных сотрудников, посланных жадными до сенсаций редакциями. Несчастным так и не удалось познакомить свою публику с подробностями этой редкой, удивительной картины.
Громадные волны внезапно метались навстречу бежавшим из города. Слабые тонули, сильные пытались плыть и погибали также.
Никто из бывших в Драгонере в это утро не нашел себе спасения.
Глава семьдесят третья
В Пальме был слышен издалека гул катастрофы. Море волновалось, и небо над Пальмою было пепельно-багровое. Возникшие неведомо откуда в Пальме носились смутные слухи о гибели города Драгонеры. Все настойчивее говорили о том, что обе королевы погибли.
Тревога в Пальме росла. На улицах собирались взволнованные, шумные толпы. Перед министерством внутренних дел, где жил Виктор Лорена, и перед морским министерством происходили враждебные демонстрации. Веяли красные и черные флаги. Слышались яростные речи внезапно возникших ораторов, перемежаемые диким воем и ревом беснующейся толпы. В окна величественных зданий летели камни. Звон разбитого стекла покрывался ликующим хохотом растрепанных баб и девчонок и свистом полуголых мальчишек.
К вечеру слух о смерти королев усилился. Точных сведений не было. Это доводило толпу до бешенства. Говорили, что министерство знает истину, но скрывает ее от народа. Уличные ораторы приглашали толпу вздернуть министров на фонарь. Пришлось на помощь полиции призвать войска. Несколько батальонов пехоты стояли под ружьем во дворах министерских зданий.
Но министерство еще ничего не знало: телеграф с Драгонерою не работал.
Наконец в Пальму пришло известие о катастрофе. Телеграммы из Кабреры известили о том, что город Драгонера разрушен при извержении вулкана, что там много убитых и что происшедшим одновременно моретрясением около Драгонеры потоплено много кораблей. О судьбе королев не было ни слова.
Эти телеграммы были немедленно отпечатаны и раздавались народу. Раздача телеграмм утишила волнение народное ненадолго. Всю ночь на пальмских улицах были шумные толпы. Настроение было мрачное, подавленное.
К утру были расклеены по городу афиши успокоительного содержания. В них министерство уверяло, что были приняты все меры к спасению королев. Министры, конечно, сами не верили тому, в чем хотели уверить народ. Да и никто им не верил. Толпа рвала на части лживые афишки.
В тот самый час, когда королевская яхта с королевою Ортрудою отошла от Пальмского замка, направляясь к Драгонере, – Филиппо Меччио вывез Афру, погруженную в летаргический сон, из ее комнат в замке.
Афру перевезли в городок Сольер на северо-западном берегу Майорки. Из этого города был родом Филиппо Меччио. В Сольере Афру поместили в доме сестры Филиппа Меччио, бывшей замужем за местным нотариусом.
Афра проснулась в тот же вечер, как ее привезли в этот дом. Двое суток она пробыла в тяжелом состоянии полусознательности, похожем на состояние дрессированного человекоподобного животного. Афра одевалась и ходила, разговаривала любезно и весело, даже выходила из дому, но смотрела тупо и все сейчас же забывала. Потом в ее памяти ничего не осталось от этих двух темных дней.
Совсем пришла в себя Афра только в вечер после извержения вулкана. Первый, кого она сознательно увидела, был Филиппо Меччио. Афра сказала с удивлением:
– Как странно! Вот вы, Филиппо, и это я, но все вокруг неожиданно чуждо и ново. Что же это, Филиппо?
Филиппо Меччио ответил ей:
– Это город Сольер, о котором я вам рассказывал много. Мой родной город.
– А это – ваш дом? – спросила Афра.
– Милая Афра, – ответил Филиппо Меччио, – мой дом еще недостроен. Здесь вы находитесь в доме у моей сестры. Надеюсь, вам здесь понравилось.
– Я очень рада, – ответила Афра, – что вижу вас, милый Филиппо. Но как же я попала в Сольер? И где королева Ортруда? Что с нею?
Филиппо Меччио спросил осторожно:
– А не кажется ли вам, милая Афра, что королевы Ортруды и не было никогда, что она вам снилась и что этот сон не повторится?
– Ах, Филиппо! – воскликнула Афра. – Сны, которые нам так сладко снятся, действительнее самой жизни. Но я догадываюсь, почему вы об этом говорите, – моя бедная Ортруда погибла.
– Будем надеяться, что ее спасут, – сказал Филиппо Меччио. – Королева была в Драгонере накануне извержения и пыталась спасать жителей. Бесчестное правительство оставалось в безопасности в Пальме. Ортруда была великодушная, смелая женщина. Но она была слишком молода для такого высокого поста. И не ее вина, что волею избирательной машины возле нее был поставлен этот подлец Виктор Лорена.