Вместо заболевшего, несколько тяжелого на подъем комиссара был назначен другой. Молодой, умный латыш Ботт сразу вошел в курс всего происходящего и повел совместно с Сергеем дружную, живую работу.
И часто поздно ночью просыпался тот, услышав сквозь сон певучие вызовы фонического аппарата – два тире точка: – –.– –.
Работа и учеба шли вовсю. Но вот мирная жизнь прервалась снова. Был какой-то праздник, утром поверка не производилась, и многие повставали несколько позднее, чем обыкновенно. Утро стояло жаркое, солнечное. Курсанты разбрелись по роще и по садику, беспечно прогуливаясь и отдыхая.
Сергей только что направился к пруду, как вдруг по окрестностям покатились торопливые, четкие переливы сигнала «тревога». «Это уже не сбор», – мелькнуло у него в голове. И он стремительно помчался наверх, к пирамиде с винтовками.
Никто ничего не знал. Командир батальона громовым голосом кричал:
– Строиться!.. Быстро! – И почти на ходу построившимся курсантам подал команду: – За мной, бегом марш!
Вот знакомая роща, налево насыпь, город кончается. Что такое?!
– По окраине города от середины в цепь! Запыхавшиеся курсанты быстро рассыпаются; тарахтит по земле пулемет.
Вот оно что! Во весь опор мчатся на курсантов какие-то всадники. Быстро снимается с передков чья-то батарея.
– Ого-онь! – раздается команда.
И цепь, опередившая в развертывании на несколько минут неизвестного противника, жжет его едким огнем пуль.
Кто-то падает; тщетно пытается изготовиться к выстрелам батарея. Поздно! Слишком силен огонь дисциплинированной части.
– Прекратить стрельбу! Сдаются!
Цепь, бросаясь вперед, завладевает батареями загадочного противника.
– Кто же это? – слышатся недоумевающие голоса победителей.
И от края до края быстро передается и перекатывается по цепи:
– Багумский полк восстал… Багумский полк изменил.
Сергей нахмурил брови. 9-й Багумский полк – полторы тысячи человек – самая крупная единица гарнизона.
Всю ночь собирались надежные части гарнизона: 4-е, 5-е, 6-е курсы кавалерийские, мелкие партийные отряды.
В девять часов утра полк выступает, к девяти часам ему предъявлен ультиматум – сдать оружие…
Без десяти девять. Киев точно вымер; по улицам извиваются цепи. По углам приникли к земле пулеметы. Еще осталось несколько минут. На автомобиле подъезжает наркомвоен Украины, смотрит на часы. Вместо ответа с той стороны первою лентой резанул пулемет.
Наркомвоен привстал, облокотившись на стенку машины. Подал сигнал.
Через головы притаившегося Киева с ревом забила батарея по Бендерским казармам.
Перестрелка по улицам длилась недолго; со стороны восставших выстрелы стали стихать.
Сергей бежал один из первых по Керосинной улице, и, завернув за угол, он увидал спины поспешно убегающих багумцев и выкинутый белый флаг.
– Сдаются!
– Багумцы сдаются!
– Спохватились все-таки, – говорит наркомвоен.
– Прекратить огонь!
Полк был обезоружен и расформирован в тот же день.
К вечеру все было уже спокойно и тихо. Днем привычный киевлянин сначала робко высунулся на двор, потом показался на улицу. Не найдя ничего угрожающего своей особе, вздохнул с удовольствием и облегчением.
К вечеру, как и всегда, Крещатик был полон. Сновали лихачи; горели огни; гуляла нарядная, смеющаяся публика.
Возле курсов стояли усиленные посты и ходили патрули.
Глава 7
В команду Сергея вошли запыхавшиеся Владимир и Николай.
– Дело есть, – проговорил Владимир несколько взволнованно. – Тут, брат, кругом нас какая-то чертовщина твориться начинает.
– В чем дело?
– А вот в чем. Сегодня я на дневальстве, а потому на занятиях не был. Отстояв свое время, я сменился, захватил книгу и улегся под кустом в роще. Кругом никого. Потом слышу шаги, гляжу – начальник. Я бы и не обратил внимания, но вспомнил про твои подозрения. Куда, думаю, его черт несет? Тихонько за ним. Возле дороги у овражка он встретился с тем самым человеком…