— Вот как? Самому нужен? — повторил Катанги, мрачнея. — А голубя вон того видите?
— Вижу.
Как не видеть. Они как раз у огорода стояли, и голубь кружил у них над головой.
— Ну так больше вы его там не увидите, — бросил старик.
И, с быстротой молнии выхватив из кармана пистолет, прицелился, выстрелил — и мертвый голубь упал к ногам господина Майки.
— Так что же, будет отсрочка? — глядя на кредитора в упор, переспросил он.
— Будет, будет, — заикаясь, пролепетал Майка.
Так и тянул Янош Катанги года два, все поджидая счастливый случай, который придет и разом выручит из беды.
И он пришел. Но не в виде выигрышного билета или американского дядюшки, а в образе самой Смерти.
И отправился Янош Катанги в семейную усыпальницу на катангфалвское кладбище. Умер он от удара: охотился в перелесках с Мишкой Варгой, и вдруг из дубняка прямо навстречу ему — здоровый матерый заяц (так, по крайней мере, Мишка рассказывал). «Барин подняли ружье, прицелились, а он, подлец, хоть бы хны: присел себе на задние лапы за муравейником, а передними вот так погрозился — отсохни мои руки (Мишкины то есть), коли вру! Барин рассерчали на зайца, что дерзит, мол; но не успели выстрелить, как упали и померли».
Семья утаила все эти подробности. Странно было бы, что один из Катанги помер от испуга, и перед кем же? Перед зайцем! Притом такой стрелок… Нет, нет — разрыв сердца, и дело с концом.
Со смертью старика все пошло прахом. Пришлось трем олухам царя небесного самим хлеб себе добывать. Родовое имение в один прекрасный день было пущено с молотка (купил его какой-то Мор Штерн), и после уплаты долгов каждому досталось по три тысячи форинтов.
Обнялись братья и сказали друг другу:
— Пойдем теперь по свету счастье искать.
Но поскольку история землемера и адвоката не входит в нашу задачу, мы проследим лишь дальнейшую судьбу нашего героя, который переселился в Кашшу, снял две прекрасные меблированные комнаты и вывесил на двери визитную карточку:
Д-р Меньхерт Катанги.
Частнопрактикующий врач
Буковки красиво отливали золотом, но пациенты упорно не желали являться.
Мишка Варга понуро сидел в прихожей в ожидании звонка. А доктор то и дело выбегал и спрашивал:
— Никто не звонил? Мне вроде послышалось…
— Ни души, ваша честь. Может, я нажал ненароком, когда паутину с кнопки снимал.
Доктор пошел посоветоваться с коллегой Эндре Деменем, с которым в университете учился.
— Не идет дело.
— Пациентов нет?
— Нет. И деньги тают катастрофически. Как быть?
— А идеи у тебя нет какой-нибудь сногсшибательной насчет рекламы?
— Нет. Откуда…
— Ну, а в болезнях-то ты разбираешься? От науки врачебной не поотстал, пока дома сидел, у себя в деревне?
— Еще как. Она — шаг вперед, а я — два назад. Позабыл, что и знал.
— Н-да, вот это уже плохо. Тогда одно из двух: или женись, или…
— О женитьбе я и сам подумывал, но для этого богатая невеста нужна. А где ее сыщешь? Давай лучше второе.
— …или на курорт езжай врачом-бальнеологом.
— Почему вдруг бальнеологом?
— Потому, что ты законченный бальнеолог.
— Как так?
— А так. Бальнеологу ровно ничего знать не нужно. Даже «язык покажите» говорить необязательно. Диагноз, что самое трудное, тоже ставить незачем: на курорт ведь уже с какой-нибудь болезнью приезжают. Тебе только выстукать да выслушать остается, а там уж, нашел что или нет, дать назначение: какую воду пить, сколько стаканов, сколько часов гулять ежедневно и тому подобное.
— Это, пожалуй, мысль.
— К тому же парень ты видный, с головы до ног джентльмен; еще монокль в глаз — и прямо хоть в Национальный театр, атташе какого-нибудь играть. Но так как ты не атташе, а доктора изображать хочешь, непременно очки себе купи. Не бойся, дамам ты и в очках понравишься. Ну, а поскольку на водах дам всегда больше, будущность твоя как врача обеспечена.
СТО НАПОЛЕОНДОРОВ
Совет был неплохой, ему стоило последовать. Но ведь и в бальнеологах далеко не уедешь, если не будешь немножечко Барнумом *. Зато уж если преуспеешь, живи себе барином. Зимой делать нечего, поезжай в городишко какой-нибудь и жизнью жуируй. Очень Менюшу этот совет понравился. Ну, а если не преуспеешь? А, придумаю что-нибудь. Оседлать надо счастье — вон как Кох свои дурацкие открытия. Известности добиться. Светилом станешь — золото само в руки поплывет. Да, но когда это еще будет! Путь к славе долог. А на кой черт трава, когда кони уже пали.