В 1902 году журнал “La revue Chr” перепечатал доклад, который я представил Парижской академии наук по вопросу о замечательном куске ткани, известном под названием «Св. плащаница». Эта ткань, хранящаяся в Турине, в Италии, почитается как плащаница Христа. На ней видны два изображения, представляющие переднюю и заднюю стороны человеческого тела. Предполагают, что это отображение тела Христа.
В 1897 году, когда плащаница была сфотографирована впервые, было обнаружено, что свет и тени этих изображений перевернуты, как в негативе. Это побудило меня провести ряд исследований и опытов в сотрудничестве с некоторыми коллегами в Сорбонне. Результаты наших работ подтверждают традиционное мнение относительно происхождения изображения на плащанице.
На основании некоторых исторических документов несколько ученых (и католиков и некатоликов) утверждали, что кровавые контуры были нарисованы приблизительно в середине XIV века. С тех пор было многое выяснено в этом вопросе и для ученых, и для историков. В 1931 году, когда плащаница была выставлена для всеобщего рассмотрения, кавалер Джузеппе Анрие сделал несколько прекрасных фотографий всей плащаницы в целом и всех детальных отображений. Эта работа была произведена в моем присутствии и отчасти по моим указаниям. За те три недели, когда плащаница была выставлена, мы видели ее неоднократно и при различном освещении. Несколько раз нам было позволено к ней прикоснуться. После этого было создано две комиссии: одна в Турине, а другая в Париже — для изучения этого вопроса со всех сторон. В 1938 году во время другой трехнедельной выставки плащаница была снова осмотрена, и комиссии продолжали свою работу, руководясь многими добавочными данными; хотя они еще не закончили свои труды, но достигли значительных успехов.
Совершенно точно установлено, что изображение не нарисовано в XIV веке. Зато есть много изображений Христа (например, икона в Эфесе), которые могли быть срисованы только с плащаницы. Законченное недавно мной исследование показало, что настоящая хранимая в Турине плащаница находилась в Константинополе в продолжение двенадцати веков и что лик на ней служил моделью еще в V веке. Художники не копировали рабски, но старались изобразить лик, переводя маскообразные черты в живой портрет, который все же был верной копией оригинала. Этим убивается единственное реальное возражение, выдвинутое во имя истории.
Изображения на плащанице — вовсе не рисунки, они — как установлено ныне — негативные отображения, а идея негатива стала известна только в XIX веке. Ни один художник V или XIV века не мог додуматься до того, чтобы изобразить негатив. А эти отображения — самые настоящие негативы. Когда их фотографируют, они проявляются на пластинке в нормальных пропорциях взрослого человека, в верной перспективе и с анатомической точностью деталей.
Каждый из этих пунктов предполагает такие принципы науки и искусства, которые были неизвестны или только угадывались до сравнительно недавней эпохи. Довольно трудно выявить эти принципы в обыкновенных позитивных рисунках, в которых свет и тени расположены нормально. Даже теперь ни один художник не может нарисовать такой точный негатив. Фактически еще ни один живописец не мог достичь точной копии негативных отображений на плащанице, хотя за это брались компетентные художники.
Проанализировав первые фотографии и проделав опыты в лаборатории Сорбонны, мы заключили, что изображения являются прямыми отпечатками тела. Сразу было очевидно, что они получились не просто от соприкосновения, ибо соприкосновение мягкой ткани с неправильной поверхностью человеческого тела повело бы к значительным искажениям, а их почти нет вовсе или они незначительны. Изображение могло получиться только путем испарений, выделенных телом, причем их действие особо значительным оказалось там, где было соприкосновение тела с тканью, и ослабевало в местах углублений, с боков по мере увеличения расстояния. Вот почему пятна рассеиваются, сходя постепенно на нет, и вот почему изображение негативно: выпуклости более темны, чем впадины.
С помощью лейтенант-полковника и профессора Политехнической школы Кольсона я смог определить характер испарений. Это влажные пары аммиака, происходящие от разложения мочевины, которая исключительно обильно присутствует в поту, вызванном физическими страданиями и лихорадкой. Мы определили также, что испарения воздействовали на алоэ, которым была натерта ткань. Это алоэ и сделало ткань чувствительной к испарениям.
Фотография показала, что алоэ было в порошке. Опыты доказали, что надо самое минимальное количество алоэ для получения отпечатков. Такие отпечатки я получал, укутав гипсовые фигуры, смоченные аммиаком, тканями, натертыми алоэ (конечно, тело человека, замученного до смерти, достать я не мог). Заключения, к которым мы пришли, подтвердились новыми исследованиями плащаницы, по более точным фотографиям, снятым в 1931 году, и опытами, поставленными комиссиями. Установлено было также, что на плащанице осталась кровь, и она сохранилась так хорошо, что и на плащанице запечатлелась человеческая кровь. Нет также сомнений, что изображения на плащанице — результат отпечатка трупа, и трупа человека, который, очевидно, был распят. Рана на руке, которая видна на фотографии, находится (вопреки установившейся традиции) там, где она должна быть согласно анатомии, — на запястье. Перед распятием человек был подвергнут бичеванию. По следам ударов я установил тип бича, имевший три конца, каждый из них кончался металлическим шариком, расположенным на расстоянии дюйма с четвертью от другого. У распятого был также поранен лоб, видны капли крови и следы проколов. На правой стороне груди выделяется рана, которая могла быть нанесена ударом копья. Доктор Барде (член французской комиссии) объяснил, что оружие прошло между 5-м и 6-м ребром и пробило сердце.