Когда министры и солдаты увидели, что Дун Чжо мертв, все они закричали в унисон: «Ура, ура!». Некоторые расплакались, некоторые были так счастливы, что чуть не сошли с ума от радости. Услышав эту новость, все жители Чананя выбежали из своих домов на улицу, крича, прыгая и танцуя группами. Все так сильно ненавидели Дун Чжо, что выбросили его тело на улицу и разожгли костер, чтобы он медленно горел. Только Цай Юн не смог сдержать вздоха, когда вспомнил, что Дун Чжо поставил своих родных на ответственные должности.
Когда Ван Юнь узнал о вздохах Цай Юна, он упрекнул его и сказал: «Дун Чжо — предатель родины, и небо и земля не могут простить его. Вы министр императорского двора, но вы скорбите о нем с глубоким вздохом, не так ли?». Затем он приказал арестовать его и посадить в тюрьму. Цай Юн признал, что совершил преступление, и взмолился: «Все, о чем я думаю, это личные отношения, которые нельзя изменить в ближайшее время. Я просто прошу спасти меня от смерти, я предпочел бы иметь татуировки на лице и писать историю династии Хань с чувством вины». Некоторые министры также вступились за Цай Юна и сказали Ван Юну: «Цай Юн — известный ученый с редкими талантами. Давайте оставим его писать книги!». Ван Юнь так не думал и сказал: «Если оставить Цай Юня сейчас, возможно, позже он напишет книгу, в которой будет бранить нас». Цай Юн из-за вздоха попал в беду, и в итоге умер в тюрьме. Многие люди обвиняли Ван Юня в том, что он переборщил.
Император Хань Сянь наградил Ван Юня и Люй Бу за их достижения и попросил их заняться важными делами императорского двора. Они выследили сообщников Дун Чжо, некоторых казнили, а некоторых призвали в армию. В это время подчиненные Дун Чжо Ли Цзюэ, Го Си и Чжан Цзи возглавляли войска, дислоцированные на местах. Когда они услышали, что Дун Чжо мертв, они послали людей в Чанань, чтобы попросить суд оправдать некоторых из них. Ван Юнь был категорически против. Эти люди в спешке собрались вместе для обсуждения. Они чувствовали, что вместо того, чтобы сидеть так и ждать смерти, может быть, лучше сначала встать, возможно еще есть способ выжить. Во имя мести Дун Чжо они собрали войска, чтобы атаковать Чанань, и на полпути туда они приняли в свои ряды подчиненных Дун Чжо людей Фань Чоу. К тому времени, когда они достигли Чананя, в их рядах было уже более 100 000 человек.
Опираясь на высокие стены города Чанъань, Люй Бу оборонял его восемь дней, не пропуская их. Однако он никак не ожидал, что в городе найдутся солдаты, которые сочувствуют Ли Цзюэ и Го Си. Солдаты тайно открыли городские ворота и впустили людей снаружи. Армия из более 100 000 солдат ворвались в город Чанъань, как сумасшедшие, и начали убивать всех людей, которые попадались им на пути, грабить имущество, и даже убили тысячи простых людей. Люй Бу не мог больше сопротивляться, поэтому ему пришлось попросить Ван Юня сбежать вместе.
Ван Юнь торжественно сказал: «Стабилизировать страну — заветное желание всей моей жизни. Если я не смогу этого сделать, я скорее умру. Император еще молод, и при императорском дворе нет никого, кто бы смог осуществить это, так что я не могу уйти. Генерал, пожалуйста, отдайте дань уважения лидерам разных мест за меня, и пусть они поставят страну на первое место». Люй Бу понял, что Ван Юнь не сбежит с ним, поэтому он взял под свое командование несколько сотен людей и убежал.
Ли Цзюэ и Го Си повели войска к воротам Сюаньпина (Во времена династии Хань первые ворота к востоку от города Чанань назывались воротами Сюаньпин, также известными как ворота Дунду или Ворота Ду, а провинция называлась Сюаньпин), наделав много шума. Ван Юнь подвел императора Хань Сяня к воротам. Когда воины под городскими воротами увидели выходящего императора, все остановились и поклонились. Император Хань Сянь осмелился повысить голос и сказал: «Что вы делаете, убиваете без разбора, кричите и создаете шумиху?». Ли Цзюэ громко крикнул: «Наставник императора Дун был верен стране, позвольте убить Люй Бу и отомстить за наставника Дуна!». Император Хань Сянь сказал: «Люй Бу здесь нет, быстро уходите отсюда!». Ли Цзюэ снова закричал: «Ван Юнь — сообщник Люй Бу, пусть выходит!». Его солдаты также кричали в унисон: «Скажите Ван Юню, чтобы вышел! Быстро выходи!». Император Хань Сянь был так напуган, что не мог вымолвить ни слова.