— Я должна быть польщена? — со смехом спросила она.
Он пропустил ее вопрос мимо ушей.
— Вы не могли бы отделаться от братца?
— Это невозможно: у него же сегодня день рождения!
— Да, это серьезная причина, — нахмурился Корридон. — Тогда я подожду. Жаль, конечно, у вас может не быть настроения, когда мы встретимся в следующий раз. Женщины — рабы настроения.
— А вы уверены, что сейчас я в настроении?
— Не сомневаюсь!
— А если вы заблуждаетесь?.. — она загадочно улыбнулась.
— Когда мы встретимся?
— В воскресенье… идет?
— Не раньше?
— Вы не можете подождать каких–то три дня, мистер Корридон.
— Зовите меня просто Мартин. Если вы собираетесь быть безнравственной, незачем поддерживать официальный тон.
— Вы говорите ужасные вещи!
— Знаю. Итак, встречаемся в воскресенье. Где и когда?
— У меня квартира на Безустер Крешит, дом 29, на верхнем этаже. Приходите в семь часов.
— И вы будете одна?
— Вы определенно опасный человек!..
— Я живу по своим правилам. Так вы будете одна?
— Если буду в настроении… — Она звонко рассмеялась.
Корридон кивнул.
— Это хороший ответ. Он вносит элемент сомнения.
Он снова наполнил бокалы.
— Мне кажется, нам предстоит долгий совместный путь…
— Вы всегда так успешно преодолеваете препятствия? — спросила она.
— Преодоление преград зависит от помощи партнера, — серьезно ответил Корридон.
Она наклонилась над столиком и машинально поправила кольцо, висевшее на цепочке.
— Любопытная штучка, — заметил Корридон. — Издали похожа на кольцо лучника из Китая.
Его цепкие глаза буквально впились в ее лицо, пытаясь уловить реакцию на вопрос.
— Однако, вы эрудит! — снова рассмеялась она.
— Просто я в часы досуга посещаю Британский музей, — пояснил он. Явное безразличие, проявленное ею к этому кольцу, показало, что она совершенно не знает его истинной цены. — Это отличное место для расширения кругозора и эрудиции. Там много таких колец… Оно подлинное? — Мартин подался вперед, чтобы получше рассмотреть кольцо. — Можно взглянуть на него?
— Конечно. — Она отцепила кольцо и протянула Корридону, но рука, неожиданно появившаяся из–за ее плеча, перехватила кольцо на полпути. Она резко обернулась.
— О! Слейд, дорогой! Как ты напугал меня, — недовольно пробормотала она и повернулась к Корридону.
— Это мой брат, Слейд… — сказала она, тронув за рукав мужчину, который бесшумно возник рядом с ними. — А это Мартин Корридон… Он только что вступил в наш клуб. И еще он сообщил мне, что является солдатом удачи.
Слейд Фейдак был мускулистой копией своей очаровательной сестры: крепко сложенный, смуглый, с такими же темными глазами. У него был широкий и высокий лоб, умное интеллигентное лицо.
«Лицо интригана и фанатика», — безошибочно определил Корридон.
— Солдат удачи? — Слейд с любопытством посмотрел на Корридона. — Это интересно… Можно присоединиться к вам? — Говоря это, он сунул нефритовое кольцо в карман с естественностью, присущей фокусникам и карточным шулерам.
— Конечно, — кивнул Корридон. — Хотите шампанского? — Он попросил у бармена еще один стакан. — Лорин сказала, что у вас сегодня день рождения?
Фейдак кивнул.
— Что означает «солдат удачи»? — спросил он, усаживаясь между ними.
— Я берусь за любое дело. То есть за работу, которая хорошо оплачивается, — ответил Корридон. — Пользуюсь определенной репутацией в определенных кругах, что гарантирует мне определенную работу.
— Какого рода репутацией, мистер Корридон? — с усмешкой спросил Фейдак.
— Не слишком разборчивого человека, — с такой же усмешкой ответил Мартин.
— Это интересно… Прошу прощения за любопытство, но могу я узнать, как вы заслужили подобную репутацию?
— Не будь таким назойливым, Слейд… — хмуро вмешалась Лорин. Видно было, что ей неприятен этот разговор. — Ты едва знаком с мистером Корридоном, а уже устраиваешь ему допрос!
Корридон засмеялся.
— Не беспокойтесь, я ничего не имею против… Мне платят за советы.
Фейдак нетерпеливо повернулся к Лорин, жестом показывая, чтобы она не перебивала.
— Расскажите подробнее, мистер Корридон.
— Люди считают, что я люблю риск, меня не волнует этика, я готов обмануть правительство, если предоставится такая возможность. Пожалуй, они правы. Я не люблю властей и меня не грызет совесть.