— Он самый неказистый из всех, — отметила Чёрвен.
Пелле с нежностью взглянул на пегого:
— Неужели? А по-моему, он так преданно смотрит мне в глаза.
Рулле с Ясеневого островка был старый холостяк. Один-одинешенек жил он на острове, промышляя рыбой и торгуя кроликами. Раз в неделю он приезжал в лавку Гранквистов закупить табаку, кофе и прочих припасов, поэтому не мог не встречаться там с Чёрвен, как и все жители окрестных шхер, приезжавшие в лавку на Сальткроку.
Теперь она стояла перед ним, зажав в кулаке крону Пелле.
— Даю за кролика крону. Идет? — сказала она, указывая на пегого.
— М-да, — ответил Рулле, пораженный столь бессовестным предложением.
Но Чёрвен уже сунула крону ему в руку.
— Спасибо, я знала, что ты согласишься.
Быстро открыв клетку, она вытащила кролика и сунула его в объятия Пелле:
— Держи!
Рулле потирал руки с довольным видом:
— Да, Чёрвен, здорово ты умеешь обделывать делишки! Ну, погоди, вот я приду в лавку за табачком!
Пелле гладил кролика, жмурясь от удовольствия. Шерсть кролика была мягкая и нежная. Пелле стало даже как-то не по себе. Он понял вдруг, какое неслыханное привалило ему счастье.
— Погоди малость, вот подрастет — отличное получится из него жаркое!
У Пелле побелел кончик носа.
— Никогда не будет из него жаркое, ни за что на свете! — горячо заверил он.
— Зачем же он тогда тебе? — спросил Рулле.
Пелле крепко прижал к себе кролика.
— Он мой! Он мне нужен!
Рулле не был черствым человеком и согласился, что кролика можно держать просто для себя, хотя такая мысль никогда раньше не приходила ему в голову. Увидев, как несказанно обрадовался мальчик такому крохотному и неказистому крольчонку, Рулле оживился. Он притащил Пелле деревянный ящик для кролика и, улыбаясь, проводил мальчика до причала. А Чёрвен уже сидела на веслах.
— Сегодня теплый погожий денек, — сказал Рулле, вытирая пот со лба. — Повезло тебе, Чёрвен, грести недалеко.
Чёрвен с видом знатока взглянула на тучи, затянувшие небо за островом, и мрачно изрекла:
— Будет гроза!
Конечно, хорошо, что грести недалеко. Она была храбрая, как настоящий полководец, но у нее была одна маленькая слабость. Она до смерти боялась грозы, хотя и не признавалась в этом.
Только она взялась за весла, как послышались первые отдаленные раскаты грома.
Правда, Пелле их не слыхал. Он сидел на носу ялика, держа ящик на коленях, и через щелку разглядывал своего кролика, своего собственного кролика! Понадобились бы страшные раскаты грома, чтобы отвлечь его от этого занятия.
Пелле увидел Чёрвен, которая сидела с таким выражением лица, словно вот-вот заплачет, и удивленно спросил:
— Никак ты грозы боишься?
Чёрвен заерзала на месте.
— Не-е, не боюсь… только иногда… когда гром гремит.
— Фу, гроза — это совсем не страшно, — уговаривал девочку Пелле.
При этом он испытывал чувство гордости, что хоть раз оказался мужественнее Чёрвен. Конечно, нет ничего хорошего сидеть целую ночь на кухне и слушать раскаты грома, но грозы он ни капельки не боялся, хотя вообще-то был не из храбрых.
— Тедди тоже говорит, что гроза — это не страшно, — сказала Чёрвен. — Но когда бушует гроза, то вроде бы она говорит мне: «А вот и нет, конечно, я страшная», — и тогда я ей верю больше, чем Тедди.
Только она успела это сказать, как над головой снова загремело — раздался такой ужасный треск, что Чёрвен вскрикнула и в испуге закрыла лицо руками.
— Ой, весла, — крикнул Пелле, — гляди, весла!
Чёрвен пришла в себя и взглянула на весла.
Они тихонько плыли по волнам в нескольких метрах от ялика.
Много раз Чёрвен роняла весла в воду, и это ее не пугало. Но теперь бушевала гроза, и ей не хотелось остаться в ялике, на котором без весел к берегу не причалишь. Поэтому она вместе с Пелле стала звать на помощь Рулле. Они видели, как Рулле не оглядываясь взбирался на пригорок к своим кроликам.
— Ты что, глухой, что ли? — закричала напоследок Чёрвен.
Как видно, она не ошиблась. Вскоре Рулле исчез из виду.
А ялик тихо скользил по воле волн.
Пелле испуганно спросил, неужто это и есть кораблекрушение и неужто ему в самом деле придется умереть именно теперь, когда у него есть кролик.
— Ничего с тобой не случится, будешь сидеть в лодке, пока нас не прибьет к Ворчальному островку, — ответила Чёрвен.
Из воды вокруг Большого и Ясеневого островка, словно изюмины из сдобной булки, торчали скалистые необитаемые островки. Одним из них и был Ворчальный остров. Теперь всякому было ясно, что кораблекрушения не будет: волны несли ялик прямо к этому острову. Притом в удобную маленькую бухточку, куда Чёрвен направляла его, хлопая черпаком по воде. Они вытащили ялик на берег. Самое время! Со стороны Большого островка на них уже надвигался дождь. Сплошная пелена дождя, нависшая над свинцовой водой, неотвратимо приближалась. Через несколько секунд разразится ливень, как в день всемирного потопа.