Мужчины исчезли в рощице, и Рон остался один, задумчивый и испуганный.
Он ни на секунду не усомнился в том, что ему рассказал биолог. Это все объясняло как нельзя лучше. Интересно, подумал Рон, смогу ли я сыграть в эту игру, не выдавая себя? Затем он пожал плечами. Почему бы и нет? Содраин еще действовал как минимум в плане подавления сексуальной робости, поэтому он выдаст себя лишь тогда, когда станет собой прежним, тем, кого его матросы, как он знал, называли «монахом», хотя он никогда и не пытался навязать им свой собственный моральный кодекс. Но одна часть плана Борнэ тем не менее его беспокоила. Пройдет ли все так же гладко с другими членами судовой команды «Отважного»? Не лучше ли было бы собрать всех вместе, вколоть антидот всем по очереди, затем единым отрядом вернуться на звездолет и убраться с этой планеты? Нет, такой план реализовать было бы еще труднее, да и потом, Акеро выглядел искренним, когда обещал выдать им документы о многорасовом прошлом Земли. Он, Рон Вариг, не может вернуться на Федеру с пустыми руками. В конце концов, пусть он никак и не ощутил того, что принял наркотик, быть может, земляне дали его им, не желая зла? Никто, казалось, не намеревался удерживать здесь «гостей» силой. Возможно, это пребывание на Земле так и останется в их памяти в качестве интересной и счастливой прелюдии суровой и опасной жизни. Что ж, если вот-вот вдруг разразится кризис, лучше уж дождаться его и действовать по обстановке.
Кризис разразился спустя несколько дней, когда большинство экипажа «Отважного» уже освободилось от содраиновой эйфории. Рон устроил в этот вечер пирушку в парке неподалеку от своего жилища, и, даже не достигая уровня самых пышных приемов, праздник выдался чрезвычайно веселым. На нем присутствовал почти весь экипаж звездолета, офицеры вперемешку с матросами, их спутницы и множество землян, среди которых был и Джон Акеро, распорядившийся доставить хозяину дому ящик, содержавший, по его словам, документы, доказывающие факт того, что вайты и меланцы обязаны своим происхождением одной и той же планете. Сора произносила тост за здоровье Рона, когда он увидел, как она внезапно побледнела, выронила бокал и с испуганным видом прикрыла рот ладонью.
— Что с тобой, Сора?
— Там... Черные!
Рон обернулся. Парк был окружен примерно тремя десятками мужчин в черных туниках вроде той, в которой был человек, как-то замеченный им в коридоре. Рон инстинктивно потянулся к поясу за оружием, но ничего не нащупал: он оставил дома, в укромном месте, не только доставленный Борнэ с корабля фульгуратор, но и парализатор, который обычно всегда носил с собой. Один из людей в черном заговорил, и его голос, наверняка, искусственно усиленный, зазвучал под сводом парка.
— Граждане, спокойно расходитесь по домам! Капитан Вариг, следуйте за мной вместе со своими людьми. Любое сопротивление бесполезно. Те из вас, кого здесь нет, — уже наши пленники!
Земляне начали послушно расходиться. Акеро подошел пожать руку Рону.
— Мы здесь ни при чем, — сказал он. — Но Стражам все вынуждены подчиняться.
— Стражам?
— Вот этим, — бросил Акеро, указав рукой на людей в черном. — Стражам Земли.
Пожав плечами, он тоже ушел. Вана исчезла без единого слова, но Сора порывисто прижалась к Рону и страстно поцеловала его, прежде чем последовать за толпой. Капитан Вариг и его люди остались одни.