Том 5. Война. Земля родная. Алый мак. Фимиамы

Когда меня у входа в Парадиз
Суровый Пётр, гремя ключами, спросит:
  «Что сделал ты?» – меня он вниз
  Железным посохом не сбросит.

Скажу: «Слагал романы и стихи,
И утешал, но и вводил в соблазны,
  И вообще мои грехи,
  Апостол Пётр, многообразны.

Но я – поэт». – И улыбнётся он,
И разорвёт грехов рукописанье.
  И смело в рай войду, прощён,
  Внимать святое ликованье,

Не затеряется и голос мой
В хваленьях ангельских, горящих ясно.
  Земля была моей тюрьмой,
  Но здесь я прожил не напрасно.

Горячий дух земных моих отрав,
Неведомых чистейшим серафимам,
  В благоуханье райских трав
  Вольётся благовонным дымом.