— Я подам в суд, — пригрозила она, — за нарушение договора.
— Если явишься в суд в таком наряде, то непременно выиграешь дело. — Он кисло улыбнулся. — Я не выношу в тебе одного: ты всегда оказываешься права!
— Однажды я все-таки ошиблась, — сказала Ева устало. — Несколько лет назад...
— Ты тогда еще не была со мной?
— В этом-то и заключалась ошибка. — Она долила в его бокал шампанского и бросила на меня равнодушный взгляд:
— Расскажите, Рик, как все же у вас идут дела. Если можно...
— Кармен нет у Джеки Эриксон, — сказал я, что было правдой. — Митфорд скрывается в какой-то норе в Венеции. — Тут я уже покривил душой. — Но пока мне не удалось его найти. Впрочем, есть парень Луи, который прикрывает его. Это имя вам ни о чем не говорит?
— Как он выглядит? — спросил Пакстон.
— Ходячий мертвец. Вылитый Борис Карлов в роли Франкенштейна, притом совершенно лысый. — Меня передернуло. — Стоит однажды увидеть, вовек не забудешь!
Рэй покачал головой с явным огорчением:
— Нет, это имя мне ни о чем не говорит.
— Что еще? — нетерпеливо спросила Ева.
— Кармен сбежала из санатория отнюдь не повинуясь внезапному толчку, ей помог кто-то из персонала и некто извне, — сказал я. — Этот некто передал ей сообщение, которое страшно взволновало ее и заставило покинуть санаторий.
— И служащие помогли ей? — Глаза Пакстона сверкнули гневом. — Это небось мерзавец Дедини! Поеду и сверну негодяю шею!
— Нет, это не Дедини, — сказал я. — Один из его сотрудников. Как вы понимаете, чтобы выяснить, кто именно, необходимо время.
— Сообщение? — Вопрос Евы был задан вовремя. — А что это за сообщение?
— В нем говорилось, что Митфорд охотится за Рэем, а тот, мол, об этом ничего не знает. — Я посмотрел на самодовольное лицо Пакстона, которое вдруг обрело странное выражение. — Ваш психолог ничего не говорил вам о переменах в Кармен, потому что не был уверен в стабильности ее состояния. Но за время пребывания в санатории Кармен полностью изменила свое отношение к вам. Она много раз повторяла Шумейкеру, что вы всегда были правы, а она — нет. Послушать ее, так вокруг вас вот-вот появится ореол.
Рэй сделал большой глоток из бокала, струя пузырящегося вина побежала у него по подбородку.
— Пожалуй, события разворачиваются слишком стремительно для меня, — пробормотал он. — Может быть, передохнем минутку, Холман?
— Ну конечно, — согласился я.
— Разрешите, я подолью вам шампанского, Рик? — Порывистая блондинка подошла ко мне совсем близко, ее сапфировые глаза сияли, в них промелькнуло предостережение, но я, черт побери, понятия не имел, что она имеет в виду. Она наклонила бутылку над моим бокалом.
— Откуда взялось это дурацкое предупреждение? — обозлился Пакстон. — Какого дьявола подонок вроде этого Росса Митфорда вдруг решил охотиться за мной? Я ведь позаботился, чтобы его тоже вылечили, да еще и уплатил ему двадцать тысяч. Мне ведь достаточно мизинцем шевельнуть — и он будет раздавлен, как клоп. И он это прекрасно знает!
— Но ваша-то сестра об этом не знает, — терпеливо пояснил я. — И вышло, что это самый верный способ заставить ее бежать из санатория. Она поверила, что вам угрожает опасность.
— Но почему она не явилась прямо сюда, чтобы рассказать обо всем? — спросил он.
— Может быть, она решила сама справиться с бедой, — пробормотал я.
Он тупо уставился на меня, потом вдруг понял, что я имею в виду, и глаза его потемнели от ужаса.
— О Боже! — прошептал он. — Нет!
— Но это всего лишь ваша догадка? — быстро спросила Ева. — Мы ведь не знаем, что именно она решила, верно, Рик?
— Верно, — кивнул я. — А Венеция не настолько велика, чтобы я не смог обнаружить там Митфорда. Я найду его очень скоро.
— Вот видишь, Рэй. — Она хотела успокоить его. — Ты слышал, что он сказал? Рик ведь и в самом деле лучший детектив в этом городе, он это много раз доказывал.
— Наверное, — согласился Рэй, когда дар речи вернулся к нему, — и мне нет смысла так уж беспокоиться, правда?
— Конечно! — с жаром подхватила Ева. — Рик все быстро уладит. И теперь мы неизмеримо ближе к тому, чтобы найти Кармен, чем двадцать четыре часа назад.
— Ты снова права. — Кривая усмешка появилась на его губах. — Мерзавец! — Он швырнул бокал в стенку, и тот со звоном рассыпался на мелкие осколки, оставив за собой дорожку от шампанского. — Грязный.., подлый врун и мерзавец! — Вены на его шее вздулись, когда он громко выкрикивал эти слова. — Я верил ему, как собственному брату! А он даже не сообщил мне о самом важном событии за всю мою проклятую жизнь! — Он рассмеялся, и его смех был похож на звуки похоронного оркестра. — Мой друг! Мой старый приятель! Психолог!..