Красна — свеча венчальная — Иродиада над головой Крестителя.
Она даст Ему последнее в первый раз; первое в последний раз — целование.
Стучит сердце, колотится.
Раскрыты губы к мертвым, горячие — к любимым устам, — тоска, тоска любви неутоленной, неутолимой —
Стучит сердце, колотится.
Отвергнутое сердце.
И очервнелись мертвые, зашевелились холодные губы и вдруг, отшатнувшись от поцелуя, дыхнули исступленным дыхом пустыни — —
Задрожала гора, вздрогнул терем, выбило кровлю, согнулся железный тын, подломились ворота.
Попадали чаши и гости.
Кто куда, как попало: царь, царица, глумцы, скоморохи, кони, волки, кобылы, лисицы, старухи, козлы, турицы, аисты, туры, павлины, журавли, петухи и Береза-Коза и медведи —
Пусто место — — — !
Злая ведьма, а с ней ее сестры, одна другой злее, без зазора, без запрета ринулись по черной горе прямо в терем.
И другие червями ползли по черной горе прямо в терем.
Там заиграли волынку — чертов пляс.
Шипели полосатые черви, растекались, подползали, чтобы живьем заесть поганого козара — царя Ирода.
Слышен их свист за семь верст.
В вихре вихрем унесло Иродиаду.
Красная панна Иродиада —
Несется неудержимо, навек обращенная в вихорь — буйный вихорь — плясавица проклятая и пляшет по пустыне, вдоль долины, вверх горы, — над лесами, по рекам, по озерам, по курганам, по могилам, по могильным холмам, по могильникам — — и раздирает черную гору, сокрушает нагорное царство, нагоняет на небо сильные тучи, потемняет свет, крутит ветры, вирит волны, вал на вал — — пляшет плясея проклятая.
Белая тополь, белая лебедь —
И тесно ей, теснит грудь, и красный знак вокруг шеи красной огненной ниткой жжет, но пляшет — — не может стать, не знает покоя, вся сотрясаясь, все сотрясая.
Так вечно на вечно, до скончания века, на веки бесконечные.
О МЕСЯЦЕ И ЗВЕЗДАХ И ОТКУДА ОНИ ТАКИЕ{*}
Модесту Гофману
Ты видишь те зеленые луга, зеленые с белыми цветами. Не от цветов белеют луга, белеют от чистых риз Господних.
По весеннему полю в потаенный час вечера шел Христос, а с ним тростинка-девочка, Мария Египетская.
Поспешала девочка, цеплялась пальцами за чистые ризы, засматривала вечеровыми глазками в глаза Спасителя.
Допрашивала, пытала святая у Господа Бога:
— Господи Милостивый, отчего это месяц такой, и сверкают звезды?
Говорил ей Господь:
— Непонятливая ты, недогадливая девочка, хочешь испытать меня. А как был я маленьким, сосал себе палец. С сосунком и спать укладывался. Отучала меня Богородица. А я знай сосу себе. Вот раз она и говорит мне: «Не будешь трогать пальчика, сотку тебе к празднику золотую рубашку». Бросил я пальчик, послушался, всего раз только притронулся и прыгал от радости: будет у меня золотая рубашка! Торными дорогами отправилась Богородица на зеленую тропку к вратам рая, где стоит цвет солнца, творя суд над цветами, и стала там прясти золотые нити. Откуда ни возьмись, налетели соколы, похитили красные золотую пряжу. Нечего делать. Позвала Богородица Ивана Крестителя: Креститель разыщет соколиное гнездо и принесет ей, а соколят возьмет себе. Пошел Иван Креститель искать пропажу, да не долго путешествовал, скоро вернулся. «Не могу, — говорит, — я это сделать, сил моих нету: унесли соколы золотую нить высоко под небеса, свили из золотой нити гнездо — золотой месяц, а соколят негде взять: понаделали из них дробные звезды». Вот отчего месяц такой, и сверкают звезды.
— Господи, дай мне одну золотую нитку! — пристала тростинка-девочка, Мария Египетская, и тянет за ризу, засматривает вечеровыми глазками в глаза Спасителя.
— А зачем тебе золотая нитка?
— А я в коску вплету.
И, подумав мало, прорицая судьбу святой, сказал Господь:
— Будет тебе золотая нитка.
Блестел золотой месяц, сверкали дробные звезды.
Ты видишь те серые горы, не по себе они серые, серы от дел человеческих.
Там ангелы, приставленные к людям, столпились на Западе. Так и всякий день по захождении солнца они идут к Богу на поклонение и несут дела людей, совершенные от утра до вечера, злые и добрые.
ГНЕВ ИЛЬИ ПРОРОКА,{*}
М. А. Кузмину
Необъятен в ширь и в даль подлунный мир — пропастна́я глубина, высота поднебесная.
Много непроходимых лесов, непролазных трущоб и болот, много непроплывных рек, бездонно-бурных морей, много диких горбатых гор громоздится под облаки.