— Миссис Ферри — замечательная женщина. Я знаю, что говорю!
Бальбо ночевал прямо в клубе, где работал целыми днями, и выходил редко, разве что за тем, чтобы повидать сестру, работавшую в ближайшем доме терпимости, расположенном на другой стороне переулка.
Было уже около полуночи, когда Фоуден, отодвинув плотный занавес, оперся на дверной косяк и огляделся, стараясь привыкнуть к атмосфере заведения. Напротив хлопотал возле бара Бальбо, а в левой части высокого помоста три метиса играли странную, но, на их слух, изысканную мелодию. В зале находились человек сорок, они пили, беседовали, курили, а может, ожидали кого-нибудь или чего-нибудь.
Фоуден принялся рассматривать девушку со стаканом в руке, которая разговаривала с Бальбо, опираясь на стойку бара. На ней было почти чистое платье из тонкого батиста и туфли на высоких каблуках. У нее были черные волосы. Когда-то она, должно быть, была очень красива. Фоуден отметил, что она сохранила хорошую фигуру.
Вдруг она повернула голову и заметила его. Она медленно обошла весь зал, набитый народом. Фоуден рассматривал ее, заметив мягкую грацию ее походки. Она сказала ему:
— Добро пожаловать в наше кафе, мистер… Мне кажется, я вас здесь еще не видела. Мы к вашим услугам.
Фоуден расхохотался и ответил:
— К моим услугам! Ну и ну! — Она улыбнулась:
— Вы не закажете что-нибудь выпить?
— Почему бы и нет, — ответил Фоуден.
Девица двинулась к бару, он пошел за ней. Она заказала напитки. Фоуден порылся в кармане рубашки и достал банкноту в пятьдесят долларов, положил ей на прилавок, сказав Бальбо:
— Дайте мне сдачу в американских деньгах.
— Хорошо, — сказал Бальбо, наливая заказанные прохладительные напитки. Фоуден быстро справился со своим и заказал еще один. Он спросил у девушки:
— Где я могу увидеть миссис Ферри? — Она довольно нахально подмигнула ему:
— Может быть, вы ее не найдете. Может быть, она не захочет вас видеть. Она вообще не хочет встречаться с кем попало!
— Да неужели? — сказал Фоуден. — Ну, меня-то уж она захочет повидать. Скажите ей, что я здесь. Мое имя Фоуден!
Девица искоса посмотрела на него и сказала:
— Ладно.
И удалилась. Фоуден взял свой стакан с прилавка и, прислонившись к дверной раме, стал бесцеремонно разглядывать завсегдатаев «Клуба Персиммон». Его глаза скользили от одного столика к другому, с одного лица на другое. Посетители тихо говорили между собой, склонившись над столиками, покрытыми скатертями в пятнах. «Что за вшивое заведение», — подумал Фоуден.
Миссис Ферри поднялась, отодвинув свой стул за письменным столом, прошла через всю комнату к двери и, закрыв ее, вернулась на место. Фоуден бегло оглядел ее, откинувшись на спинку стула.
Он хорошо отдохнул и был в прекрасной форме. На нем был довольно чистый костюм из белой ткани, белая же рубашка, с незастегнутой верхней пуговицей — слишком мощной была шея, чтобы можно было застегнуть ворот, — и пара белых сандалий. Он недавно принял душ, и его светлые волосы поблескивали в свете лампы.
Миссис Ферри нашла, что он производит неплохое впечатление. Она схватила бутылку и наполнила два стакана. Потом подтолкнула один из них Фоудену со словами:
— Вы полагаете, что вам все сойдет с рук? — Фоуден спросил:
— А что меня может остановить? — Она пожала плечами.
— Я не знаю ничего, что бы могло вас остановить, — сказала она низким голосом с почти ласковой интонацией. — Вы мне кажетесь человеком, который всегда добивается чего хочет… Я думаю, что, если вам хочется иметь что-нибудь, вы, в конце концов, это получите.
Она улыбнулась. Фоуден отметил, что ее помада ужасного оттенка, но зубы белые и ровные. Он заметил:
— Честно говоря, я не так уж и преуспел для человека, в котором предполагают способность добиваться того, чего он хочет. Особенно в последние девять месяцев.
Миссис Ферри сказала:
— В конечном счете, это не ваша вина. У вас в жизни была черная полоса. Но до этих девяти месяцев дела ведь шли неплохо, а?
— Нет, это моя вина, и больше ничья, — ответил Фоуден. — Мне предоставилось много удачных случаев, но я их упустил. Я был счастлив, и мое счастье было, возможно, необычным, но настоящим.
— О! — произнесла миссис Ферри. — И чем же вы занимались?
На что Фоуден ответил:
— Занимался своим небольшим промыслом. Я был офицером на каботажном судне. Это дьявольски хорошая жизнь, если в ней разбираться, очень интересная жизнь.
Она утвердительно кивнула.