Г. Задёра в статье «Медицинские деятели в произведениях А. П. Чехова» отмечал глубокое знание писателем жизни, его интерес к медицине (Ежемесячные лит. и попул. — науч. приложения к «Ниве», 1903, № 10 и 11). Останавливаясь на рассказе «Интриги», критик писал: «… „Общество“ врачей производит впечатление такого нравственного болота, полного самых отвратительных мерзостей, что становится страшно и за науку, которая находится в руках такой отъявленной братии, и за больных, вынужденных доверять этим господам свое здоровье и жизнь» (№ 10, стр. 306–307).
При жизни Чехова рассказ был переведен на болгарский и сербскохорватский языки.
Стр. 360. «Вознесся выше он главою непокорной Наполеонова столпа!» — Из стихотворения А. С. Пушкина «Памятник» (1836) в редакции В. А. Жуковского, принятой в дореволюционных изданиях. У Пушкина: Александрийского столпа.
Впервые — «Петербургская газета», 1887, № 294, 29 октября, стр. 3, отдел «Летучие заметки». Подзаголовок: Рассказ суеверного человека. Подпись: А. Чехонте.
Вошло в издание А. Ф. Маркса.
Печатается по тексту: Чехов, т. III, стр. 120–127.
Рассказ вошел в т. III сочинений после тщательной редактуры. Был снят подзаголовок, сделаны значительные сокращения, в частности, устранены некоторые просторечные и экспрессивные выражения. В конце прибавлено несколько слов, усиливающих драматизм рассказа (о дальнейшей судьбе Васи на службе у «барышни» — он «бегал по ночам, исполнял какие-то поручения, и его звали уже „вышибалой“»).
Впервые — «Новое время», 1887, № 4193, 31 октября, отдел «Субботники», стр. 2 и № 4196, 3 ноября, стр. 2–3. Подпись: Ан. Чехов.
Включено в сборник «Хмурые люди», СПб., 1890; перепечатывалось в последующих изданиях сборника.
Вошло в издание А. Ф. Маркса.
Печатается по тексту: Чехов, т. V, стр. 82-103, с исправлением по «Новому времени» и сб. «Хмурые люди», изд. 1-10.
Стр. 377, строка 26: с навеса станции — вместо: с навеса станций
10 или 12 октября 1887 г. Чехов писал брату Александру Павловичу: «Царапаю субботник, но с грехом пополам и на тему, к‹ото›рая мне не симпатична». 21 октября он сообщал ему же: «…посылаю сейчас большой, фельетонный рассказ, который не понравится, ибо написан (по свойству своей темы) боборыкинскою скорописью и специален ‹…› описанные в рассказе безобразия так же близки к истине, как Соболев пер‹еулок› к Головину пер‹еулку›» (московские переулки в районе Сретенки).
Большой объем рассказа вызвал затруднения при публикации его в газете. Ал. П. Чехов писал в связи с этим 30 октября 1887 г. брату: «Твоя „Холодная кровь“ наделала немало хлопот старичине-генералу ‹А. С. Суворину› своей необъятной величиною. Уж он кроил-кроил ее на два и три номера, но ни черта не сделал, передал Гею ‹…› Старичина содержанием „Крови“ доволен, но по поводу ее длинноты свирепствовал и серьезно разругал меня» (Письма Ал. Чехова, стр. 187).
Готовя рассказ для сборника «Хмурые люди», Чехов значительно сократил его и снял эпиграф. В дальнейшем рассказ почти не правился. Небольшие стилистические изменения были внесены в 7-е издание сборника, а также в собрание сочинений (в частности, сняты многоточия).
В рассказе отразились непосредственные впечатления Чехова от поездки на юг весной 1887 г. В письме-дневнике от 7 апреля 1887 г. он сообщал: «Просыпаюсь в Славянске ‹…› Тут новая компания ‹…› Судим железные дороги. Контролер рассказывает, как Лозово-Севастоп‹ольская› дорога украла у Азовской 300 вагонов и выкрасила их в свой цвет».
М. П. Чехов писал: «К таганрогским сюжетам принадлежит также и рассказ „Холодная кровь“. У нас, Чеховых, был дядя Митрофан Егорович, женатый на Людмиле Павловне. У этой Людмилы Павловны был брат Андрей Павлович ‹Евтушевский› — симпатичный человек, которому не удалась его служба в качестве чиновника при таганрогском градоначальнике, и он решил выйти в отставку и заняться коммерцией. В виде опыта и на последние деньги он накупил скотины на мясо, погрузил ее в товарные вагоны и отправился продавать ее в Москву. По дороге его, человека неопытного и непрактичного, так обобрали железнодорожники и так его притесняли, что он приехал в Москву почти ни с чем, не попал „к цене“ и, полный разочарования, разыскал в Москве Антона Павловича и рассказал ему всё о своих дорожных несчастиях, подтвердив все их документами, которые и передал писателю в подлинниках. Антон Павлович использовал их для своего рассказа „Холодная кровь“ и привел в нем все подробности, рассказанные ему Андреем Павловичем» (Антон Чехов и его сюжеты, стр. 19).