В Берлине нет ничего подобного. Буржуазия и народ на одной стороне, унтер-офицеры — на другой.
Врангель и Бранденбург, два субъекта без головы, без сердца, без собственных взглядов, настоящие солдафоны — таков антипод этого брюзжащего, умничающего, нерешительного Национального собрания.
Воля — пусть даже воля осла, быка, солдафона! Воля— вот единственный козырь, противопоставляемый безвольным нытикам мартовской революции. И прусский двор, столь же мало обладающий волей, как и Национальное собрание, выискивает двух самых глупых людей в монархии и говорит этим львам: будьте представителями воли. Пфуль еще обладал крупицей ума. Но перед абсолютной глупостью в ужасе отступают резонеры мартовских завоеваний.
восклицает ошеломленное Национальное собрание.
И эти Врангели, эти Бранденбурги, эти тупоголовые субъекты, которые способны хотеть, потому что не обладают собственной волей, потому что хотят того, что им приказано, которые слишком глупы, чтобы усомниться в приказах, отдаваемых им срывающемся голосом и дрожащими губами, — они тоже компрометируют себя тем, что не идут напролом — единственное дело, на которое пригодны эти тараны.
Врангель не идет дальше заявления, что он признает только такое Национальное собрание, которое подчиняется приказу! Бранденбург обучается парламентским манерам, и после того как он возмутил палату своим грубым, отталкивающим унтер-офицерским диалектом, он позволяет «превзойти в тирании самого тирана» и подчиняется приказу Национального собрания, униженно прося дать ему слово, которое он только что хотел взять.
Спокойное поведение Берлина радует нас; благодаря ему терпят крушение идеалы прусского унтер-офицерства.
Но Национальное собрание? Почему оно не выскажется за mise hors la loi {объявление вне закона. Ред.}, почему оно не объявит людей вроде Врангеля вне закона, почему ни один депутат не выступит среди штыков Врангеля, не потребует его изгнания и не обратится с речью к солдатам?
Пусть берлинское Национальное собрание перелистает «Moniteur»[25] — «Moniteur» за 1789–1795 годы.
А что должны делать мы в этот момент?
Мы должны отказаться платить налоги. Какой-нибудь Врангель или Бранденбург понимают, — ибо эти молодцы учатся арабскому языку у хигланов[26], — что они носят саблю и получают мундир и жалованье. Но откуда берутся сабля, мундир и жалованье, — этого они не понимают.
Существует только лишь одно средство одержать победу над королевской властью, и именно до наступления антииюньской революции в Париже, которая будет иметь место в декабре месяце[27].
Королевская власть оказывает противодействие не только народным массам, но и буржуазии.
Поэтому побеждайте ее на буржуазный манер.
А как победить королевскую власть на буржуазный манер?
Надо взять ее измором.
А как взять ее измором?
Надо отказаться платить налоги.
Подумайте об этом хорошенько! Ни принцы Прусские, ни Бранденбурги и Врангели не производят солдатского хлеба. Вы, вы сами производите солдатский хлеб.
III
Кёльн, 13 ноября. Подобно тому как депутаты французского Национального собрания нашли однажды запертым помещение, официально предназначенное для заседаний, и были вынуждены заседать в зале для игры в мяч, так депутаты прусского Национального собрания были вынуждены перекочевать в тир[28].
В экстренном выпуске нашей газеты, напечатанном сегодня утром, помещено сообщение нашего берлинского корреспондента, пишущего под значком О, о принятом в тире постановлении, согласно которому Бранденбург объявлен государственным преступником; в отчете «Kolnische Zeitung»[29] об этом умалчивается.
Между тем мы только что получили письмо от одного депутата Национального собрания, в котором дословно говорится следующее:
25
26
3 ноября 1848 г. в «Kolnische Zeitung» была напечатана заметка о мнимом африканском племени «хигланов» (Hyghlans), полулюдей-полуобезьян; «многие из них», — говорилось в заметке, — «учатся арабскому языку». В номере от 5 ноября «Neue Rheinische Zeitung» высмеяла это сообщение, сделав, между прочим, замечание, что «это открытие… имеет во всяком случае величайшее значение для партии нытиков, которые в лице хигланов получают достойное подкрепление». О нытиках см. примечание 172.
27
В декабре 1848 г. во Франции должны были состояться президентские выборы согласно конституции, принятой 4 ноября 1848 года. Эта конституция, наделявшая большими полномочиями президента как главу исполнительной власти, свидетельствовала о растущей контрреволюционности правящего класса — буржуазии, напуганной июньским восстанием парижских рабочих. В результате выборов, состоявшихся 10 декабря, президентом стал Луи Бонапарт.
28
Маркс проводит аналогию между событиями в Париже 20 июня 1789 г. и событиями в Берлине 11 ноября 1848 года. 8 ноября 1848 г. был подписан королевский указ о перенесении заседаний прусского Национального собрания из Берлина в Бранденбург. В ответ на это большинство Национального собрания приняло решение о продолжении заседаний в Берлине. 10 ноября Собрание было изгнано из своего обычного местопребывания — помещения драматического театра — и 11–13 ноября заседало в помещении Стрелкового клуба.
29