Я так и сделал.
После я узнал, что Владимир Ильич на моей телефонограмме на его имя написал:
"Выяснить — наказать или помиловать".
У меня была полуторагодовая тяжба с НКПС из-за одного крупного складского предприятия. Дело не двигалось с места, а предприятие разрушалось. Об этом узнал Владимир Ильич. Потребовал к себе, через Петра Алексеевича Богданова, все дело, потом вызвал меня, крепко изругал за то, что я ему или кому-нибудь другому не сообщил об этой волоките.
Спустя три дня ко мне прикатил самокатчик и сдал письмо, написанное рукой Владимира Ильича на целых четырех страницах.
Владимир Ильич писал:
"т. Ежов! Получил и просмотрел бумаги о складе…
Буду ждать от Вас кратких, но точных сообщений о том, достигается ли на деле какое-либо улучшение в складском хозяйстве? как идет борьба с хищениями?"
О борьбе с волокитой Владимир Ильич пишет следующее:
"Конституцию РСФСР и устав РКП Вы знаете. До конца [бороться с волокитой] значит: до сессии ВЦИКа (раз нет съезда Советов). По партии — до пленума ЦК…
1) Краткое, "телеграфное", но ясное и точное заявление членам ЦК, — членам Президиума ВЦИКа;
2) статья в печати;
3) почин местной или соседней ячейки РКП, ее отзыв, ее запрос в Московском Совдепе
— вот три мероприятия, обязательные в борьбе с волокитой.
Эта борьба трудна, слов нет.
Но трудное не есть невозможное…
Складское дело требует гораздо более настойчивой борьбы с волокитой — проверки "с низов" и "низами", — огласки в прессе, — еще и еще проверки и т. д.
Хотелось бы надеяться, что, имея теперь тяжелый и печальный, но полезный опыт, Вы за эту борьбу с волокитой возьметесь так, чтобы доводить в самом деле "до конца".
От времени до времени надо знать итоги этой борьбы.
С ком. приветом Ленин
P. S. Не пришлете ли как-нибудь, вместе с краткими, совсем краткими сведениями о ходе борьбы (с волокитой) краткие сведения о Вашем аппарате (число людей, из них коммунистов, квалификации: ответственных, чисто исполнительской, канцелярской и т. п.) и краткий план Ваших работ.
Пишите кратко, телеграфным стилем, выделяя особо приложения, если надо. Длинного я вовсе не прочту, наверное.
Если есть практические предложения, выделить их в особый листок, архикраткий, как телеграмму, с копией секретарю.
Ленин"[180].
К концу 1921 года работа на государственных складах была закончена более чем на 90 процентов. Я послал Владимиру Ильичу краткие результаты работ. А через несколько дней встретился с ним в его кабинете.
Владимир Ильич, между прочим, задал мне такой вопрос:
"Вот ты эту работу произвел. Материал учел. Что бы ты сделал с этим добром, если бы я тебе сказал, что ты сегодня хозяин этого материала?"
(Материалов было не на одну сотню миллионов золотых рублей.)
Я был застигнут врасплох и, подумав немного, ответил:
"90 процентов готового материала отдал бы крестьянскому рынку, остальное — городскому, а все сырье переработал бы на фабриках и поступил бы так же".
Владимир Ильич весело сказал:
"А ты парень неглупый. Меня занимает этот вопрос уже несколько дней, и я примерно пришел к этому же выводу".
У Владимира Ильича — теперь они, наверное, у Надежды Константиновны — были старенькие часики с заводным ключом, которые часто останавливались. Я ведал тогда, между прочим, и часовым делом Республики, и через меня его часы несколько раз проходили в починку.
Однажды при встрече я сказал Владимиру Ильичу, что его часы можно сменить на хорошие. Глаз Владимира Ильича скользнул по мне недружелюбно, я сразу понял, что говорить этого не следовало бы, но Владимир Ильич моментально уловил мое смущение и, смягчая взгляд, добавил:
"Ничего, я и с этими похожу, а хорошие часы мы подарим красному герою".[181]
И. С. Лобачев
ИЗ ВОСПОМИНАНИЙ ПРОДОВОЛЬСТВЕННИКА
Первое мое знакомство с Владимиром Ильичем, через переписку, было в январе — феврале 1918 года, когда я был членом коллегии Московского продовольственного комитета и ведал управлением распределения. В этот период один товарищ приносит записку, написанную собственноручно Владимиром Ильичем, в которой он просит выдать ордер на получение ботинок предъявителю записки. Меня поразило, во-первых, что человек, ведущий колоссальные государственные дела, находит время сам писать такие записки и вообще разбирает такие дела и, во-вторых, что Председатель СНК просит меня, члена коллегии губернского отдела, когда довольно было бы одного указания и одного слова, чтобы я отдал жизнь. Впоследствии я узнал, что Ильич умеет предлагать, когда надо, как Председатель СНК и просить, как товарищ. В этом я скоро убедился.
181
К годовщине смерти В. И. Ленина: Сб. статей, воспоминаний и документов. Под ред. А. Ф. Ильина-Женевского. Л.; М., 1925. С. 159—167