Приехали в Смольный. В актовом зале был весь конгресс. При появлении Владимира Ильича раздалось громовое "ура!" на разных языках и пение Интернационала. Тут же Владимир Ильич расцеловался с некоторыми товарищами (не знаю, с кем, по-видимому со старыми революционерами из иностранцев).
Из Смольного мы двинулись со всем конгрессом пешком во дворец Урицкого (расстояние — 20 минут ходьбы). Мы окружили Владимира Ильича, он шел рядом с иностранцами. Народ буквально запрудил улицу, провожая шествие конгресса.
Пришли во дворец Урицкого. Появление Владимира Ильича вызвало там несмолкаемую бурю восторга. Тов. Зиновьев открыл II конгресс Коммунистического Интернационала. Первым выступил с докладом Владимир Ильич Ленин. Он говорил по-русски часа полтора. После этого начались переводы. Не помню, о чем говорил Владимир Ильич, как будто бы о задачах мирового пролетариата. Затем группа товарищей потащила Владимира Ильича сниматься. Набралось человек десяток, собрались в глухом уголке дворца в садике. Я постеснялся, убрался за столб, так и не вышел. А сейчас жалею, что плохо сделал. Затем Владимир Ильич обратился к товарищам и попросил показать ему вновь открытые тогда дома отдыха. Он, закусив на скорую руку, выразил желание ехать сейчас же. Мы незамеченными вышли из дворца, сели в две машины: Владимир Ильич, Мария Ильинична, тов. Лашевич, я да еще два товарища и поехали на Каменный остров осматривать дома отдыха для рабочих, которых там было на 800 человек.
Приезд Владимира Ильича туда вообще-то был никому не известен и неожидан. Мы зашли в дом № 10. Там отдыхали человек 60–70 рабочих. Владимир Ильич первый вошел, мы за ним пошли по комнатам осматривать. Ильич довольно основательно натянул кепку на лоб. Рабочие сначала не узнали Ильича, но знали меня и тов. Лашевича в особенности как первоклассного оратора, перебывавшего на всех заводах. Затем один из рабочих, подойдя ко мне, спросил: "А что, товарищ Угланов, это не товарищ Ленин?" Я ответил: "Да". Рабочий скрылся из помещения. Обойдя помещение, Владимир Ильич направился к выходу.
На дорожке уже стояла сотня рабочих, и со всех сторон бежали отдыхавшие рабочие, которые окружили Ильича, а тот старик рабочий-металлист, который спрашивал меня, обратясь к Ильичу, сказал:
"Эх, Владимир Ильич, не знали, что приедешь, никто не оповестил, знали бы, так подарочек приготовили, ну, так хоть качнем". Сколько Ильич не уговаривал их: "Что вы, что вы, не надо, товарищи". Рабочие кричали: "Нет, Владимир Ильич, качнем!" Усадили Владимира Ильича в плетеный садовый стул и с криком "ура!" давай качать! Потом всей ватагой двинулись дома осматривать. Ильич ходил больше часа, все время разговаривая с рабочими. Затем пошли на реку Неву к лодкам. Здесь Ильич на солнышке лег. Тут же на мостках около лодок расположилось несколько сот рабочих.
Одна старуха, работница с табачной фабрики, разговаривая с Владимиром Ильичем, говорит ему: "Вот, батюшка, Владимир Ильич, уж мы тебя и всех твоих большевиков что есть силы поддерживаем, да только больно все еще голодно".
Владимир Ильич ответил дословно: "Что же сделаешь, товарищи, видите, какая жарища стоит". При этом указал рукой на солнце:
— Сожжет урожай, будет голодуха.
А дальше прибавил: "Вот осенью кончим войну с Польшей, тогда полегче будет".
Другая работница, обращаясь к Ильичу, говорит: "Ведь вот, Владимир Ильич, у нас сапогов нет, ходим в тряпочных туфлях, ну, теперь-то пока хорошо, а ведь вот осень настанет, на работу не в чем ходить будет". В Ленинграде тогда была страшная нужда в обуви.
Владимир Ильич ответил: "На фронте по болотам и кустам красноармейцы ходят босиком и в лаптях, и сапог им не хватает. Потерпите, товарищи, еще немного".
Работницы отвечали: "Да мы и то терпим, не жалуемся, вот только вам и говорим".