— Ну вот, теперь вам придется поработать в Москве, в ВЦСПС. Тут нас прервали, предупредив, что заседание начинается. Первое знакомство с Лениным у меня врезалось в память на всю жизнь. Сколько обаяния, товарищеской теплоты я почувствовал при первой встрече с этим великим, но необыкновенно простым, чутким, близким каждому из нас человеком!
Съезд принял все решения единодушно, несмотря на выступления так называемой группы "демократического централизма". Закрывая IX съезд, Ленин отметил это единодушие как хороший признак для предстоявшей большой работы[43].
Первейшей заботой Владимира Ильича была забота о состоянии дел в партии. Он всегда уделял особое внимание идейному воспитанию коммунистов. В своей заключительной речи, говоря о партии как авангарде рабочего класса, Ленин указывал, что реальной опасностью того времени являлся быстрый рост рядов партии, не всегда находившийся в соответствии с уровнем воспитательной работы внутри партии. В основу своей деятельности, говорил он, мы всегда клали только высокую степень продуманности, сознательности и преданности членов партии. Это давало нам возможность осуществления такой дисциплины, которая во много раз стоит выше дисциплины другого государства. Поэтому мы должны помнить, что наша ближайшая задача состоит не столько в расширении партии, сколько во внутренней работе в смысле развития состава нашей партии. Надо добиться, чтобы авангард пролетариата был на высоте тех задач, которые возлагаются на партию, задач гигантской важности, международных и внутренних.
Наша главная задача сейчас, говорил Ленин, проведение плана хозяйственного строительства, одобренного съездом. Эта задача понятна каждому крестьянину. Мы должны помнить, что источником успехов, чудес, которые мы проявили в военном деле, было то, что мы всегда сосредоточивались на главном, основном. И мы благодаря партийному воспитанию добьемся, чтобы резолюция съезда послужила тому, чтобы мы всю свою силу, дисциплинированность, энергию направили на восстановление хозяйства страны. Мы решили задачу военную, на нас теперь смотрят рабочие всех стран, смотрят с ожиданием, решим ли мы трудную задачу хозяйственного строительства. Я уверен, говорил Ленин, что, добившись того, чтобы вся партия работала, как один человек, установив тесную связь с массами, профсоюзами, хозорганами, мы сумеем эту задачу решить так же победоносно, как решили задачу военную.
Выступления Ленина и решения IX съезда партии, подводившие итоги гражданской войны и намечавшие переход к социалистическому строительству, имели большое значение для работы партии.[44]
С. А. Лозовский
ОТРЫВКИ ИЗ ВОСПОМИНАНИЙ
В конце декабря произошло мое исключение из партии, и до самой середины 1919 года я встречал Ильича только лишь во ВЦИКе или на съездах. Это был наиболее тяжкий период для русской революции. Он же был крайне трудным для тех немногих большевиков, которые, в силу развития событий, оказались вне своей большевистской родины. К числу этих большевиков принадлежал и я. Несмотря на разногласия, которые были у меня, и мои резкие выступления против руководителей партии, я рассматривал большевистскую партию как свою и приходил в ярость, когда ее критиковали представители других партий. По мере того как революция подвигалась вперед, выяснялась правильность точки зрения Ленина, и неудивительно, что передо мною уже к концу 1918 года стал вопрос о возвращении в свое большевистское отечество. Но здесь определенную роль сыграло то, что я в это время стоял во главе хотя и небольшой, но активной организации интернационалистов и индивидуальное вступление в партию внесло бы дезорганизацию в наши ряды. Три события с особой силой подчеркнули мою оторванность от своей партии: 1) покушение на Ленина, 2) германская революция и 3) предложение сестрорецкой организации интернационалистов помощи со стороны белых. Ночью с быстротой молнии распространилось по городу известие о покушении на Ленина (я жил в это время у Г. Кржижановского). Я помню мучительную ночь, которую мы все провели под впечатлением этого известия. Выстрел в Ильича все перевернул во мне, вспыхнули с особой силой то глубокое уважение и любовь, которые я к нему питал на протяжении многих лет. В эти крайне тяжелые дни, когда вся партия, как единая семья, остро переживала это горе, было особенно тяжело быть вне ее рядов.