Более трудным для разрешения явился другой аналогичный вопрос — это передача специально организуемой группе американских рабочих на определенных условиях части Кузнецкого угольного бассейна в разработку. Голландским коммунистом-инженером тов. Рутгерсом, проживавшим в Америке, была создана специальная организация, автономная индустриальная колония — АИК, под названием "Кузбасс", которая бралась по определенному договору восстановить и разработать этот богатый коксом район. Этот договор был как бы пролетарской концессией, ибо наше правительство обязывалось по нему дать на каждого прибывающего рабочего определенную сумму денег, с тем чтобы такую же сумму вносил каждый из них, при обязательстве со стороны американцев привозить с собою из Америки инструменты и некоторые машины. Они должны были по условию через определенный срок поставить образцовое, прибыльное хозяйство. Ввиду того что речь шла о передаче очень богатого залежами кокса участка и что государству вместе с тем нужно было вносить определенные денежные суммы, этот проект встречал серьезные возражения со стороны некоторых членов СНК. Была назначена комиссия для обсуждения этого вопроса, к которой был привлечен Наркомтруд. Владимиру Ильичу приходилось при разборе этого вопроса часто критиковать консерватизм многих из наших руководящих товарищей, которые, по его мнению, слишком "кичатся своими успехами и знаниями и не хотят воспользоваться опытом более высокой технической культуры", тем более что руководство этой организации иностранными коммунистами, инженерами и техниками обеспечивало, по мнению Ильича, и добросовестную постановку дела. После долгих мытарств и междуведомственных трений удалось наконец этот договор утвердить на заседании СТО. Я должен к этому добавить один штрих. Ввиду того что дело долго затягивалось из-за несогласия некоторых руководящих товарищей, наши иностранные товарищи коммунисты нервничали и жаловались Владимиру Ильичу на волокиту. Владимир Ильич знал, что в таком сложном деле неизбежна затяжка, но, чтобы успокоить тов. Рутгерса, он поручил тов. Аванесову и мне написать тов. Рутгерсу письмо с изложением причин задержки и состояния вопроса. Он очень внимательно относился в таких случаях к иностранным товарищам, уча и нас этому, указывая нам на то, что иностранные товарищи не знают наших условий, что им легко запутаться в лабиринтах наших междуведомственных трений. Владимир Ильич чрезвычайно серьезно ценил это начинание. Помимо политического международного значения — ибо организация "Кузбасс" широко пропагандировала симпатию к Советской России, вербуя участников этого общества для поездки в Россию, — это должно было иметь производственное значение, в буквальном смысле этого слова, и показательное значение. Этой организации пришлось пережить много мытарств и еще неоднократно обращаться к Владимиру Ильичу, а последнему приходилось писать свои так хорошо знакомые нам записочки или звонить по телефону. В конце концов американская колония "Кузбасс" выбилась на большую дорогу — это признают теперь даже ее бывшие противники. Только Ильичу не удалось дожить до того, чтобы видеть успехи этого начинания, которому он придавал большое значение и которое ему стоило так много хлопот. Так же настойчиво пробивал Ильич дорогу в направлении использования немецких квалифицированных рабочих. Наши фабрики и заводы тогда плохо работали, перед нами стоял вопрос, можно ли выписывать новых рабочих, когда у нас самих имеются свои рабочие, которые на сносных условиях пойдут работать и даже потребуют меньше хлопот, чем иностранные рабочие, которые привыкли к лучшим условиям. Однако Ильич не принимал наших доводов, указывая нам на то, что путем вливания в ряды наших фабрично-заводских рабочих более квалифицированного состава иностранных рабочих мы подымем квалификацию и наших рабочих. "Приставьте к каждому хорошо квалифицированному немецкому или прошедшему американскую школу рабочему одного или двух учеников для обучения", — говорил Ильич. "Примите иностранных рабочих только на таких условиях". Вопрос этот представлял тогда для нас большие трудности, ибо он требовал от наших хозяйственных органов большого напряжения. В скудных материальных условиях того периода, когда все было ограничено пайками, нужны были жертвы, чтобы проводить это мероприятие; к тому же среди приезжающих эмигрантов или немецких рабочих имелись и неквалифицированные рабочие, пробравшиеся с той или иной партией, надеясь проскользнуть незамеченными. Все же основная мысль Ильича в этом направлении постепенно пробила себе дорогу. Она очень далеко вперед указывала нам путь в этом направлении… Ибо Владимир Ильич в тех тяжелых условиях уже ставил перед нами ныне актуальные вопросы производительности труда. Он связывал их с нашим уменьем использовать иностранных рабочих на наших фабриках и заводах. Он связывал также вопрос производительности труда с вопросом премирования рабочих натурой. Проект коллективного снабжения рабочих, выдвинутый тов. Гольцманом и не встретивший поддержки со стороны большей части профессионалистов и ВЦСПС (тов. Гольцман был тогда заведующим ОТЭ ВЦСПС), нашел отклик в Ильиче. Владимир Ильич предложил вначале проводить это в виде опыта на некоторых предприятиях Москвы и других важных пунктах и поручить общее наблюдение за проведением этих мероприятий тов. Халатову, председателю Центрального комитета по снабжению рабочих. Владимир Ильич неоднократно возвращался к этому вопросу, ставя на повестки заседания СНК в первую очередь сообщения о мероприятиях, проведенных в этом направлении по московским предприятиям, о конкретных успехах в результате проведения этой системы снабжения. У Владимира Ильича никогда нельзя было отделаться общими фразами, он всегда припирал к стене докладчиков, требуя фактов, документов.