Все это происходило при энергичнейшем участии самого Владимира Ильича. При организации Главторфа шла борьба с Наркомземом, претендовавшим на то, чтобы все управление торфяным делом находилось в его руках, так как торф следует причислять к землям, почвам, а не к недрам. Тут пахло и эсеровским империализмом, и старой министерской психологией: до революции немногочисленные торфоразработки находились в ведении министерства земледелия. Владимир Ильич разрешил этот спор на заседании Совнаркома, как это изложено в "Положении об организации Главного торфяного комитета отдела топлива Высшего совета народного хозяйства" от 20 апреля 1918 года.
"§ 5. Все торфяные болота, как земельные площади, находятся в ведении Комиссариата земледелия.
§ 6. После признания Главным торфяным комитетом той или иной залежи, пригодной для целей промышленной эксплуатации, Главный торфяной комитет обращается в Комиссариат земледелия с предложением передать ему данную залежь для эксплуатации…
§ 9. В состав Главного торфяного комитета входит представитель Комиссариата земледелия с решающим голосом…"[131]
Первым советским детищем в области торфоразработок было Шатурское болото. Но в 1918 году там велись лишь подготовительные работы, так как для разработки этого огромного болота требовалась целая армия торфяных рабочих и соответствующее количество продовольствия, которое рациональнее было предоставить старым, налаженным торфоразработкам. Продовольствие и кредиты на Шатурку были отпущены только осенью, по выздоровлении Владимира Ильича после августовского ранения. Помню первую нашу встречу по выздоровлении его; как меня поразил его усталый, болезненный вид и рука на перевязи…
Помню одно характерное для Владимира Ильича выступление при рассмотрении сметы на организацию разработки Шатурского болота. Дело происходило в СНК в апреле 1918 года. Представитель Наркомфина возражал против сметы Главторфа на постройку бараков для торфяников, предлагая чуть ли не вдвое меньше испрашиваемого. Помнится, постройка одного барака в то время нами была исчислена в четыре тысячи рублей.
Получаю записку от Владимира Ильича:
"Вы когда-нибудь строили бараки? Твердо ли знаете, что надо 4000 р.?"
Я ответил утвердительно на той же записке.
Тогда Владимир Ильич уже вслух обращается ко мне с тем же вопросом и вслед за тем и к товарищу, оспаривавшему нашу смету. Тот удивленно отвечает:
— Нет, не строил.
Владимир Ильич поставил вопрос на голосование, формулируя его так:
— Есть два предложения. Первое — товарища, который раньше строил бараки, — дать четыре тысячи рублей.
Второе — товарища, который не строил бараки, — дать две тысячи рублей на барак.
Первое предложение было принято огромным большинством голосов.
Весь конец 1918 года прошел под знаком борьбы за топливо, за усиление и упорядочение его добычи: 1 декабря в Совете Обороны обсуждался вопрос о топливе, 4-го был разрешен вопрос о мобилизации населения для лесных работ.
12 декабря я получил записку от Владимира Ильича такого содержания:
"Товарищу Радченко
Прилагаемое сообщено мне как предложение, исходящее от заведомо честного купца, осведомленного в дровяном деле и утверждающего, что тьма воровства и злоупотреблений могут и должны быть таким способом открыты.
Прошу спешно обсудить (сначала Вам с Волковским, а если хотите и сразу в лесколлегии) и тотчас же сообщить мне Ваше заключение. Председатель СНК Ленин"[132].
К сожалению, я не помню содержания предложения, о котором пишет Владимир Ильич[133].
15 декабря Совет Обороны принял постановление о назначении временной комиссии для выяснения плана и программы работ Центрального лесозаготовительного отдела и Главлеса. Тогда же за подписью Владимира Ильича мне был выдан мандат как председателю временной комиссии по обследованию и улучшению работ Центрального лесозаготовительного отдела и Главлеса.
22-го в Совете Обороны опять стоял вопрос о работах временной комиссии по обследованию Главлеса.
Совет Обороны чуть ли не ежедневно обсуждал вопросы подвоза и заготовки дровяного топлива, снабжения рабочих, мобилизации гражданского населения (трудповинность), борьбы с дезертирством и т. д.
133
К письму И. И. Радченко В. И. Ленин приложил составленный неизвестным лицом план ускорения доставки продовольственных грузов и дров, находящихся для переотправки на складах частных фирм, банков, общественных и государственных организаций, отделов Советов депутатов и пр. Ред.