– Стоит только разослать приметы подозреваемого, как он сразу обнаруживается в ста разных местах по всей Англии.
– Каковы же его приметы? – спросил сэр Чарлз. Полковник Джонсон, порывшись у себя на столе, нашел нужную бумагу и прочитал:
– Джон Эллис, рост средний, примерно, пять футов семь дюймов, немного сутулится, волосы седые, короткие бакенбарды, глаза темные, голос хриплый, нет одного верхнего зуба – это видно, когда он улыбается. Особых примет не имеется.
– Хм, – произнес сэр Чарлз. – Весьма неопределенно, если не считать бакенбард и зуба. Впрочем, бакенбарды он уже наверняка сбрил, а что до зуба, то вряд ли у него так уж много поводов для улыбок.
– Загвоздка в том, что наблюдательных людей очень мало. Если бы вы знали, с каким трудом я раздобыл у прислуги эти скудные сведения. Как водится, об одном и том же человеке вам наговорят самое разное: высокий, худой, плотный коротышка, среднего роста, коренастый, стройный – и зачем только людям глаза даются!
– Как, по-вашему, старший инспектор, убийца – этот самый Эллис?
– Ну а почему еще он удрал? От этого не отмахнешься.
– Да, вы правы, этого со счетов не сбросишь, – задумчиво проговорил сэр Чарлз.
Кроссфилд принялся докладывать полковнику о тех мерах, которые были приняты к этому часу. Полковник Джонсон одобрительно кивнул, а потом, попросив у старшего инспектора список тех, кто находился в доме в ночь убийства, протянул его сэру Чарлзу. В списке стояло четырнадцать имен:
Марта Леки, кухарка;
Беатрис Черч, старшая горничная;
Дорис Кокер, горничная;
Виктория Болл, горничная;
Алиса Уэст, горничная, прислуживающая за столом;
Вайолет Бассингтон, судомойка.
Все они находились в услужении у покойного довольно продолжительное время и пользовались его доверием. Мисс Леки служит в доме около пятнадцати лет.
Глэдис Линден – секретарь, тридцать три года, служит у сэра Бартоломью в течение трех лет; относительно мотивов преступления ничего сообщить не может.
Приглашенные:
Лорд и леди Идеи, 187, Кадоган-сквер;
Сэр Джослин и леди Кэмпбелл, 1256, Харли-стрит;
Мисс Анджела Сатклифф, 28, Кантрелл, Мэншенс, Юго-Западный сектор, 3;
Капитан Дейкерс и миссис Дейкерс, 3, Сент-Джонс-хаус, Западный сектор, 1.
(Миссис Дейкерс возглавляет Модный дом «Амброзия Лимитед» на Брутон-стрит.) Леди Мэри и мисс Гермиона Литтон Гор, вилла «Роза», Лумаут.
Мисс Мюриэл Уиллс, 5, Аппер-Кэтчард-роуд, Тутинг.
Мистер Оливер Мендерс, «Шпейер и Росс», Олд Броуд-стрит, Восточно-Центральный сектор, 2.
– Хм, в газетах нет ни слова о Тутинге. А юный Мендерс тоже, оказывается, там был.
– Несчастный случай, сэр, – пояснил старший следователь Кроссфилд. – Этот молодой человек врезался на своем мотоцикле в стену, которой обнесено поместье, и сэр Бартоломью пригласил его к себе в дом, хотя, как я понимаю, они были едва знакомы.
– Весьма легкомысленный поступок, – заметил сэр Чарлз живо.
– Вот именно, сэр, – сказал старший инспектор. – Сдается мне, парень хватил лишку. Будь он трезвый, разве его угораздило бы протаранить стену?
– Да, наверняка как следует приложился к бутылке, – кивнул сэр Чарлз.
– Вот и я того же мнения, сэр.
– Ну что ж, весьма вам признателен, старший инспектор. А теперь мы хотели бы посетить поместье. Вы не против, полковник?
– Разумеется, нет, сэр Чарлз. Хотя вряд ли вам удастся узнать больше того, что я вам рассказал.
– Кто-нибудь есть теперь в доме?
– Только прислуга, сэр, – ответил Кроссфилд. – Гости разъехались сразу после допроса, а мисс Линдон вернулась на Харли-стрит.
– Нельзя ли повидать доктора.., э-э… Дэвиса, так, кажется? – спросил мистер Саттертуэйт. – Хорошая мысль.
Заручившись адресом доктора Дэвиса и сердечно поблагодарив полковника Джонсона, сэр Чарлз и мистер Саттертуэйт отбыли в Мелфорт-Эби.
Глава 3
Кто из них?
– Что скажете, Саттертуэйт? – спросил сэр Чарлз, когда они вышли на улицу.
– А вы?
Мистер Саттертуэйт, как всегда, прежде чем высказаться, предпочитал услышать мнение своего собеседника. Чего не скажешь о сэре Чарлзе.
– Все они ошибаются, Саттертуэйт. Все! Дался им этот дворецкий! Считают, раз он удрал, значит, он убийца. Глубочайшее заблуждение! Нельзя рассматривать смерть сэра Бартоломью независимо от того, что произошло у меня в доме.
– Вы по-прежнему считаете, что эти две трагедии связаны между собой?