В обычный час ранчеро отправился в конюшню оседлать трех коней, и задать им корму, чтобы они были готовы в любой момент пуститься в путь, после чего оставил ранчо, предварительно закрыв его на замок, ключ от которого опустил в карман.
Не задолго перед вечером, сели за скромный ужин.
Все трое были грустно настроены и молчаливы в этот вечер. Необходимость покинуть, быть может, на всегда это родное гнездо и поселиться в городе, сильно огорчала их.
После ужина донне Бените понадобилась вода, а так как ее в доме не было, то Ассунта, поставив на плечо кувшин, пошла на реку за водой.
Когда она возвращалась от реки, сумрак ночи начинал уже спускаться на землю; луна еще не взошла и в тени леса было почти совсем темно, но зоркий глаз девушки различил по ту сторону реки, между деревьями, вблизи моста Лиан силуэты каких-то людей, показавшиеся ей подозрительными. Ассунте стало страшно, — и она бегом поспешила вернуться в дом.
Девушка запыхалась от быстрого бега и лицо ее было бледно; она дрожала; когда ранчеро спросил у нее, что случилось, Ассунта сообщила ему что ее напугало.
— Хорошо! — сказал ранчеро, — возможно, что это пустая тревога, — и будем надеяться, что это так и есть, — но тем не менее, не мешает быть осторожными на случай, если бы нас в самом деле вздумали атаковать.
Все окна и двери дома были тотчас заперты наглухо внутренними ставнями и щитами, а свет в комнате скрыт таким образом, что его снаружи нельзя было увидеть.
Как окна, так и двери дома были снабжены небольшими бойницами, через которые можно было стрелять в неприятеля из-под прикрытия. На всем протяжении границы индийской территории да и вообще везде, где только есть основание нападения мародеров, все жилища строятся таким образом, чтобы на случае надобности их во всякое время можно было превратить в своего рода крепость, где бы обитателям нечего было опасаться неожиданных нападений.
— Ну вот и все готово! — сказал ранчеро, потирая руки, — теперь пускай пожалуют, мы их примем!
Близость опасности не только не пугала, но скорее веселила старика: это волновало кровь старого контрабандиста, приводя ему на память его молодые годы и те опасные предприятия, на какие он решался бывало, чтобы сбить со следа таможенных.
— Если дело станет серьезным, — продолжал он, засовывая за пояс длинные пистолеты и большой нож, — я скажу вам, и вы тот час же, не теряя времени, уходите в наш тайник.
— Да, дядя! — сказала Ассунта. — Мы туда спрячемся.
— Там вы будете в полной безопасности, что бы ни случилось, потому что, кроме нас пятерых, никто не знает о его существовании. И вы ни под каким видом не выходите от туда, пока я сам не позову вас.
— Да, но а как же в случае, если бы тебя ранили, друг мой, — спросила донна Бенита, — и ты не мог бы придти позвать нас?
— Да, это верно, но тогда сыновья мои придут за вами. И так, не беспокойтесь не о чем! обещайте мне, что без моего приказания вы не выйдете оттуда, чтобы здесь ни случилось!
— Раз ты этого требуешь, то мы обещаем! — грустно ответила донна Бенита, подавляя вздох.
— Ну, и прекрасно! — весело сказал ранчеро, видимо окончательно успокоенный обещанием жены и племянницы.
— Рад, что я за вас буду покоен, и буду защищаться, как лев, как демон! — сказал он — если только они осмелятся напасть на меня, им небо покажется с овчинку, они меня еще не знают, а вот увидят! — добавил старик, скрутив и закурив сигаретку. Женщины, присев в уголок, стали усердно молиться Богу.
— Прекрасно делаете, — сказал ранчеро, — молитва всегда утешает и успокаивает, следовательно может быть только полезна.
То, что ранчеро сказал относительно тайника, требует некоторого разъяснения.
Во всех пограничных странах, где ежеминутно грозит опасность нападения и разграбления, жилища обыкновенно строятся так, что на случай крайней беды устраивается тайник, секрет которого строго оберегается всеми членами семьи. Эти тайники или крепости устраиваются крайне хитро и действительно остаются недоступными для всякого постороннего лица.
Ранчеро, коренной житель этих лесов, старый контрабандист, решив поселиться в окрестностях Пало-Мулатос, построил сам, без всякой посторонней помощи, свой дом. Что же касается фундамента и нижнего этажа, то мы уже говорили раньше, что ранчо имел подвальный и первый этаж, что возбуждало в сильной степени зависть большинства окрестных жителей.
Конечно, дон Сальватор имел свои резоны сам строить свой дом; он желал, чтобы его тайник остался никому неизвестным.
Вот как он это сделал. На расстоянии не более сорока метров от того места, где было построено ранчо, стояло громадное дерево необычайной толщины. Ствол его на высоте трех метров от земли имел до десяти метров в окружности и по странной случайности этот гигант лесов был дуплист. Об этом совершенно случайно узнал дон Сальватор. В дупле дерева поселился рой пчел. Наш ранчеро, удалил часть коры от подошвы и до известной высоты выгнал из этого громадного дупла пчелиный рой, который переселился в другое дупло, а этим ранчеро воспользовался для своих целей. Вырезанную им часть коры он обратил в дверь и чрезвычайно искусно водворил ее на прежнее место так, что снаружи никак нельзя было сказать, что этого дерева когда либо коснулась человеческая рука.