Была минута, когда эти храбрые люди, не пугавшиеся никакой опасности, почувствовали страх.
Лошади перестали жевать корм, как бы инстинктивно разделяя ужас своих хозяев. С пригнутыми назад ушами и вытянутой по направлению к странному явлению шеей они фыркали и громко сопели.
Лунный Свет устыдился своего страха и сделал шаг вперед, с решительным видом подняв ружье.
— Кто там? — вскричал он вторично более твердым голосом, так как надеялся встретить поддержку со стороны своих компаньонов, но они не могли от страха этого сделать. — Кто там? Или, клянусь богом, кто бы вы ни были — ангел или демон, я пущу вам пулю в лоб: я еще ни разу не давал промаха.
Страх производит болтунов, и наш охотник потратил столько слов для собственной бодрости, так как все его угрозы не произвели никакого действия.
Привидение протянуло левую руку к охотнику и дрожащим, хотя и мелодичным голосом произнесло:
— Зачем угрожать тому, кого ваши пули не могут достичь? Разве у вас так много снарядов, чтобы терять их даром?
Инстинктивным и совершенно невольным движением канадец опустил свое оружие.
— Что вы здесь делаете? — продолжало фантастическое существо. — Вы спите, как грубые животные, когда вам следует бежать. Враги готовы вас настичь. Если вы останетесь здесь и далее, то завтра найдете только окровавленные трупы своих друзей на развалинах гасиенды. Вам не следует терять ни минуты. На коней! На коней! А вы, — обратилась она к канадцам, — следуйте за ними, и так как вы бежите от деспотизма и жаждете свободы, сражайтесь за нее!
— Кто вы? На каком основании мы можем вам верить? — спросил дон Орелио, победивший свой первоначальный ужас.
— Не все ли равно, — возразил призрак, — если данный совет хорош! Может быть, я сошла с неба, может быть, вышла из преисподней, кто может это сказать? — прибавила она с сарказмом. — Может быть, я дух этой поляны. Повинуйтесь данному вам приказанию, а потом, когда исполните свое дело, наводите обо мне справки, если вы любопытны.
— Я хочу знать, — вскричал мексиканец, — что означает это наваждение и кто дает мне советы!
— Безумец! — сказал призрак. — Безумец, забавляющийся преследованием химеры, когда долг зовет его. Попытайся достать меня.
— Хотя бы я должен за это погибнуть! — вскричал дон Орелио.
Но в то же самое мгновенье его ноги запутались в лианах, которых он впопыхах не заметил, и он растянулся на земле во весь рост. Оба выстрела, случайно или намеренно сопровождавшие его падение, прошли мимо цели.
Мексиканец поднялся с гневным восклицанием.
Призрак исчез.
— Проклятие! — сказал он, бросая кругом гневные взгляды.
Долгий смех послышался ему в ответ. Потом голос, постепенно ослабевавший, произнес три раза с различной интонацией:
— На коней! На коней! На коней!
Путешественники были поражены. Все они видели странное существо, которое вдруг пропало, как будто поглощенное внезапно землей, и не могли понять, откуда оно явилось. Все это время храбрецы стояли неподвижно, не смея сделать ни малейшего движения.
Глава VII
ПОМОЩЬ
Волнение, произведенное этим странным явлением, вскоре улеглось, умы пришли в равновесие, и скоро путешественники уже смеялись и шутили над своими страхами.
Только двое из них, которые были упрямее или впечатлительнее других, отнеслись к необычайному происшествию иначе. По молчаливому соглашению они вскочили на своих лошадей и с двух противоположных сторон направились к лесу.
Это были дон Орелио Гутиеррец и канадский охотник Сумах.
Отсутствие их продолжалось долго, уже несколько часов компаньоны ждали их с нетерпением.
Наконец они показались, каждый со стороны, противоположной той, куда он поехал.
Они обыскали все кусты в лесу на протяжении четырех миль вокруг поляны, но все напрасно.
Канадец один раз услышал было отдаленный топот лошади, но этот шум был так далек и неясен, что из него нельзя было вывести никакого заключения.
Что касается дона Орелио, то для него лес был нем, как могила.
Они присоединились к своим компаньонам, захваченные случившимся. Твердое сердце и здравый смысл мешали им признать в нем что-либо сверхъестественное, и в то же время это была не галлюцинация.
К моменту их возвращения на поляну ночь уже приближалась к концу, звезды на небе побледнели и гасли одна за другой в глубине эфирного купола. Широкие перламутровые полосы начали бороздить горизонт. Цветы и растения пахли сильнее, а птицы, притаившиеся в листве, испускали первые робкие звуки прелюдии к обычному утреннему концерту. Скоро показалось и солнце.