— Vive Dios! Вы правы! — вскричал порывисто дон Аннибал. — Подадим начало грозе!
— Покажем, — произнес дон Орелио, пытавшийся уже несколько раз принять участие в разговоре, — этим надменным испанцам, что мы их не боимся!
— Вот что значит говорить от чистого сердца. — сказал с улыбкой отец Пелажио. — Дитя мое, Мельхиор, — прибавил он, обращаясь к молодому человеку, — поспеши ввести его превосходительство, сеньора графа Мельгозу. Такая высокая персона не может ждать в передней, как бедный пеон.
Последние слова произнесены были с такой тонкой насмешкой, что вызвали улыбки на лицах некоторых инсургентов.
Дон Мельхиор безмолвно поклонился и вышел из залы.
Отец Пелажио завел тихий разговор с доном Орелио и с доном Аннибалом.
Едва успела дверь закрыться за молодым человеком, как снова распахнулась.
На этот раз за Мельхиором следовал новый гость, граф Мельгоза.
В это время ему было около пятидесяти пяти лет, но он так хорошо сохранился, что казался сорокапятилетним.
Это был человек высокого роста, хорошо сложенный, с холодными и церемонными манерами. Его угловатое лицо было надменно, сурово и дышало гордостью. Глубоко ушедшие в орбиты глаза блестели мрачным огнем. Во всей его фигуре было что-то напыщенное и принужденное, не внушавшее симпатии.
Одет он был в богатый военный мундир полковника испанской службы.
Глубокая тишина встретила его появление в зале.
Не обратив, по-видимому, никакого внимания на этот холодный прием, он слегка дотронулся до своей шляпы и приблизился твердыми шагами к дону Аннибалу де Сальдибару. Последний по знаку отца Пелажио пошел к нему навстречу, отстраняя всех с дороги, чтобы очистить проход для столь мало желанного посетителя.
Встретившись, они церемонно раскланялись, и дон Аннибал, как хозяин дома, заговорил первым.
— Какой счастливой случайности обязан я честью вашего посещения, господин граф?
Граф с горечью улыбнулся и, бросив подозрительный взгляд на всех присутствующих, смотревших на него с нескрываемой ненавистью, сказал:
— Визит действительно неожиданный, кабальеро, и без сомнения мало желанный.
— Почему же, сеньор? — возразил с самой утонченной вежливостью владелец гасиенды. — Будьте уверены, что для меня очень лестно, когда вы, старший алькад провинции, удостаиваете посещением мое скромное жилище.
— Правду ли вы говорите, дон Аннибал, и должен ли я серьезно выслушивать ваши слова?
— Почему же нет, сеньор? — спросил владелец гасиенды с едва уловимым сарказмом.
— Почему? — повторил граф с некоторым колебанием, но сейчас же принял свой холодный и слегка несмешливый тон. — Сеньор, прекратим, если вам угодно, эти любезности, в которые мы оба не верим, и перейдем к делу.
— Хорошо, господин граф, — вежливо отвечал дон Аннибал, — перейдем к делу. Я ничего не имею против!
Две или три минуты прошло, пока граф заговорил.
— Кабальеро, я посещаю вас не в качестве старшего алькада провинции, какового титула я не имею права носить, а в качестве старшего алькада города Леон-Викарио, в территорию которого включены ваши земли, и от которого вы, естественно, зависите.
— Естественно, — повторил владелец гасиенды, — ах! Я завишу от Леон-Викарио! Благодарю за сообщение, господин граф! Признаюсь, я этого совершенно не знал, привыкнув все, происходящее в пределах моих владений, считать зависящим только от меня самого.
— Вы увидите, кабальеро, свою ошибку.
— Хорошо, но, сеньор граф, с вашего позволения я предлагаю оставить это. Невероятно, чтобы для столь маловажного обстоятельства вы совершили такой длинный путь и пожаловали сюда.
— Вы не ошиблись, я имел другую цель. Я приехал справиться, по какому праву собираете вы в гасиенде этих людей, давно известных своей ненавистью к королевскому правительству?
Дон Аннибал собирался ответить на этот вопрос в таком же тоне, каким он был задан.
Но отец Пелажио, до сих пор, по-видимому, придававший мало значения разговору, схватил дона Аннибала за руку, оттолкнул его слегка в сторону и холодно сказал графу:
— На это, господин алькад, я вам отвечу!
Граф удивленно взглянул на обращавшегося к нему человека и, заметив его бедную одежду, сказал с презрением.
— Кто вы, мой милый, и по какому праву обращаетесь вы ко мне?
— А! Значит, мой костюм удачно выбран, господин граф, — отвечал насмешливо священник, — если вы не узнали меня.
— Возможно ли! — вскричал с удивлением граф, присматриваясь к своему собеседнику. — Как! Вы здесь? О! Я не удивляюсь более тому, что по всей провинции идут волнения. Это вы, недостойный служитель бога, забыв свою святую миссию, сеете раздор и вызываете брожение в народе!