Наступила ночь.
В темноте Степан подвел войско к посадской стене, где был острог, и повел на приступ. Со стены и с вала по ним выстрелили холостыми зарядами; разинцы одолели первую оборонительную черту. Это было заранее известно: посад сдадут без боя. Дело в основном городке, где решительно заперлись.
Части войска Степан велел укрепить посадскую стену и расставить на ней пушки (на случай, если Борятинский вздумает вернуться и помешать штурму), остальных бросил на стены городка, которые хоть тоже деревянные, но и прочней, и выше посадских.
Начался штурм.
Стены и сам городок пытались зажечь. По ним стреляли горящими поленьями, калеными ядрами... Несколько раз в городке вспыхивали пожары. Симбирцы тушили их. То и дело в разных местах занималась огнем и стена. Осажденные свешивали с нее мокрые паруса и гасили пламя. А в это время казаки подставляли лестницы, и бой закипал на стенах. Упорство тех и других было свирепое, страшное. Новые и новые сотни казаков упорно лезли по шатким лестницам... В них стреляли, лили смолу, кипяток. Зловещие зарева огней то здесь, то там выхватывали копошащиеся толпы штурмующих.
Разин сам дважды лазил на стену. Оба раза его сбивали оттуда. Он полез в третий раз... Ступил уже на стену, схватился с двумя стрельцами на саблях. Один изловчился и хватил его саблей по голове. Шапка заслонила удар, но удар все-таки достался сильный, атаман как будто обо что запнулся, поослабла на миг его неукротимая воля, ослаб порыв... Тоскливо стало, тошно, ничего не надо.
Ларька и на этот раз выхватил его из беды.
Рану наскоро перевязали. Степан очухался. Скоро он снова был на ногах и опять остервенело бросал на стены новых и новых бойцов.
Урон разинцы несли огромный.
– Городок надо взять! – твердил исступленно Степан.
Беспрерывно гремели пушки; светящиеся ядра, описывая кривые дуги, падали в городке. Точно так же летели туда горящие поленья и туры (пучки соломы с сухой драниной внутри). Со стены тоже, не смолкая, гремели пушки, ружья... Гул не обрывался и не слабел.
Под стены городка подвозили возы сена, зажигали. Со стен лили воду, огонь чах, горький смрад окутывал людей.
– Ларька, береги казаков! – кричал Разин. – Посылай вперед мужиков на стену.
– Всех сшибают! – отозвался Ларька. – Очертенели, гады. Не взять нам его...
– Надо взять!
К Степану привели переметчика из города.
– Ну? – спросил Степан. – Чего?
– Хочут струги ваши отбить... Чтоб вы без стругов остались... – переметчик показал на городок: – Там уговариваются...
– А?! – переспросил Степан: не то не расслышал, не то не поверил.
– Хочут струги отбить!! – повторил перебежчик. – Вылазкой!.. С той стороны, с реки!
Степан оскалил стиснутые зубы, огляделся...
– Ларька! Мишка! Кто есть?!..
– Мишку убили! – откликнулся подбежавший сотник. – Чего, батька?
– К стружкам! – велел ему Степан. – Бери сотню, и к стружкам! Бегом! Отплывите на середку... Не отдавай стружки! Не отдавай!.. Ради бога, стружки!..
В это время со спины разинцев, от Свияги-реки, послышался громкий шум и стрельба. И сразу со всех сторон закричали казаки, которые больше знали про военные подвохи и больше стереглись; мужики, те всецело были озабочены стеной.
– Обошли, батька! Долгорукий с Урусовым идут!.. А эти из городка счас выйдут! Окружут!.. Беда, батька!..
– Ларька! – закричал Степан.
– Здесь, батька! – Ларька вмиг очутился рядом.
– Собери казаков... Не ори только. К Волге – в стружки. Без гама! Останови сотню – я послал отогнать стружки: не отгоняйте, садитесь в их. Выходите не все сразу... И тихо. Тихо!
– Чую, батька, – сказал смекалистый Ларька.
– Найдите Матвея, – велел Степан.
Матвея скоро нашли. Тот как прибежал с пожара: в саже, местами опален...
– Стойте здесь, Матвей, – сказал Степан. – Я пойду с казаками стретить пришлых... Слышишь, Урусов с Долгоруким подошли. Ждали-то когда их, а они – вот они, собаки.
– Как же, Степан?! Ты что?! – оторопел Матвей. – Какой там тебе Урусов – они ночью не сунутся... Это Мишка Осипов пришел.
– Стой здесь! – Степан был бледен и слабо держался на ногах. Но говорил твердо. И неотступно смотрел на Матвея.
Матвей понял, что их оставляют одних.
– Степан... Батька!.. Это Мишка Осипов!..
– Молчи! – Степан толкнул Матвея. – Откуда у Мишки пушки да ружья?.. Ты слышишь?!..
– Мужики!!! – заполошно заорал Матвей и бросился было к стене, к мужикам, но Ларька догнал его, сшиб с ног, хотел зарубить. Степан остановил. Матвею сунули кляп в рот и понесли к берегу.