На переходе из церкви митрополита в приказную палату, в тесном коридорчике со сводчатым потолком, Степан нагнал воеводу Львова, незаметно от всех тронул его за плечо. Тот, опасаясь, что их близость заметят, приотстал. Нахмурился.
– Здоров, князюшка! – тихо сказал Степан.
– Ну? – недовольно буркнул тот, не глядя на атамана.
– Здоров, говорю.
– Ну, чего?
– Хочу тебе про уговор наш напомнить...
– Дьявол! – зашипел князь. – Чего тебе надо? Мало – прошел на Астрахань?
– Я неоружным на Дон не пойду, – серьезно заявил Степан. – Не доводите до греха. Уговаривай их... Я в долгу не остаюсь. Голый тоже домой не пойду, так и знай.
– Знаю! Ивана Красулина подкупил?
– Бог с тобой! Как можно – голову стрелецкую! – притворно изумился атаман. – Где это видано!
– Дьявол ты, а не человек, – еще раз сказал князь. – Подлец, правда что.
– На море-то правда хотел побить меня? – миролюбиво спросил Степан. – Или – так, для отвода глаз? Небось, если б вышло, и побил бы?.. Я думал, там Прозоровский был: грешным делом, струсил.
– Отойди от меня! – зло сказал князь.
Степан отошел. И больше к Львову не подходил и даже не смотрел в его сторону: он все сказал, а князь Львов все понял – это так и было.
Митрополит обратился к оставшимся казакам с речью, которую, видно, заготовил заранее. Историю он рассказал славную!
– Я скажу вам, а вы скажите своему атаману и всем начальным людям вашим и подумайте в войске, что я сказал. А скажу я вам притчу мудреную, а сердце ваше христолюбивое подскажет вам разгадку: можно ли забывать церкву господню! И как надо, помня господа Бога, всегда думать про церкву его святую, ибо сказано: «Кесарево – кесарю, богово – богу».
Казаки поначалу с интересом слушали длинного сухого старика; говорил он складно и загадочно.
Митрополит начал:
– Заповедает раз Господь Бог двоим-троим ангелам: «О вы, Мои ангелы, три небесных воеводы! Сойдите с неба на землю, поделайте гуслицы из сухого явору да подите по свету, будто пчела по цвету. От окна Божьего – от востока солнечна, и пытайте все веры и все города по ряду: знает всякий о Боге и Божьем имени?» Сошли тогда ангелы, поделали гуслицы из сухого явору. Пошли потом по свету, будто пчела по цвету. От окна Божьего – от востока солнечна, и пытают все веры и все города по ряду: знает всякий о Боге и о Божьем имени?
Казаки помаленьку заскучали: похоже, святой старик разбежался издалека – надолго. Часть их, кто стоял сзади, незаметно улизнули из церковки на волю.
– И вот пришли перед дворы богатого Хавана – а случилось то прямо в святое воскресенье – и стояли ангелы до полуденья. Тут болели они и ногами, и руками трудились белыми, от собак бороняючись. Вышла к ним Елена, госпожа знатная. Перед ней идут служаночки и за ней служаночки. И вынесла Елена, госпожа знатная, обгорелый краюх хлеба, что месили в пятницу, в субботу в печь сажали, а в воскресенье вынули...
Вовсе поредела толпа казаков. Уж совсем мало слушали митрополита. Митрополит, видя это, заговорил без роздыха:
– Не дала его Елена, как Бог милует, бросила его Елена башмаком с ноги правыя: «Вот вам, убогие! Какой это Бог у вас, что прокормить не может своих слуг при себе, а шлет их ко мне? У меня мой бог на дому, сотворил мне мой бог дворы, свинцом крытые, и столы серебряны, много скота и имения...»
– Передохни, отче, – посоветовал Стырь. – Запалился.
– Тогда пошли ангелы. Повстречал их Степан, верный слуга Хавана. И говорят убогие: «Послушай-ка, брат Степан, удели, ради Бога, чего-нибудь». А Степан им: «Послушайте, братья убогие, ничего нигде нет у меня, кроме одного ягненочка. Служил я у Хавана, служил полных девять лет, ничего-то он не дал мне, кроме одного ягненочка. Молоком побирался я и ягненка откармливал. Теперь мой ягненок самый лучший из всех овец. Будь здесь мой ягненочек, я бы вам отдал его теперь». Говорят ему ангелы: «Спасибо, брат Степан! Если то и на сердце, что на языке, – тотчас ягненок будет здеся». Обернулся Степан – ан идет ягненочек через поле, блеючи: он Степану радуется, будто своей матушке. Взял Степан ягненочка, поцеловал его три раза, потом дал убогому. «Вот, братья убогие, пусть на вашу долю пойдет. Вам на долю, а мне – заслуга перед богом!» – «Спасибо, брат Степан!» И ушли ангелы. И увели ягненочка. Когда пришли ангелы к престолу Христову, сказывают господу, как что было на земле. А Господь знает тó лучше, чем как они сказывают. И молвил им Господь Бог: «Слушайте-ка, ангелы, сойдите вы с неба на землю да идите ко двору богатого Хавана, на дворе ему сделайте болотное озеро; схватите Елену, повяжите на шею ей каменье студеное, привяжите к каменью нечестивых дьяволов, пусть ее возят по мýке, как лодочку по морю». Вот какая притча, – закончил митрополит. И крепко потер сухими белыми руками голову, виски, чтоб унять тряску. – Ну, поняли хоть?