Открывается правая часть занавеса. Абрам один.
Абрам (сидит сгорбившись). Сходство характеров есть? Есть. Взаимное понимание есть? Есть. Классовая принадлежность есть? Есть. Трудовой контакт есть? Есть. Все есть — и вместе с тем такой потрясающий крах. В чем же дело? Не понимаю… Сходство характеров? Есть. Трудовой контакт? Есть. Все есть, а в общем и целом мрак. Или все сказать Тоньке прямо? Или не этично? А? Нет, она этого не переживет. Или этично? А? Или нет? С ума можно сойти!
Входит Емельян.
Емельян. Здорово, старик!
Абрам. Здорово.
Емельян. Танцуй.
Абрам. Почему я должен танцевать?
Емельян. Потому, что обязан. Танцуй.
Абрам. Новое дело!
Емельян. Танцуй, говорю.
Абрам. Ты что, пьяный?
Емельян. Танцуй, танцуй! Ну? «Отчего ты бедный? Оттого, что бледный…» Ну! (Напевает плясовую и сам притопывает.)
Абрам. Видели вы сумасшедшую птицу филин? Так это он.
Емельян. От филина слышу. Танцуй!
Абрам. Почему я должен танцевать?
Емельян. Потому, что порядков не понимаешь. У нас такое правило: кому письмо пришло, так тому безусловно полагается по штату танцевать. (Вынимает письмо.) Во. Письмо. Танцуй! (Напевает.)
Абрам. Кому письмо?
Емельян. Тебе, тебе. Танцуй!
Абрам. Мне письмо? Редкий исторический факт. С семнадцатого года писем не получал. Даже забыл, как это делается. Давай сюда.
Емельян. Танцуй!
Абрам. Кроме шуток, давай.
Емельян держит письмо над головой и не дает.
Брось дурака валять!
Емельян. Танцуй, а то видел? (Показывает мускулатуру.) Во! Трогай!
Абрам. Видели ненормального? От кого?
Емельян. От подруги жизни, от супруги.
Абрам. От какой супруги?
Емельян. От такой самой, от твоей. От Тоньки.
Абрам. От Кузнецовой? С ней что-нибудь случилось?
Емельян. Ничего не случилось. Встретились в учраспреде. Просила тебе передать. Танцуй!
Абрам. Не морочь голову. Давай.
Емельян. Шалишь, танцуй!
Абрам. Ой, мой боже! Видели дурака? Семейный крах налицо, а он заставляет танцевать! Я не умею танцевать, понятия не имею. Ну, давай уж, давай!
Емельян. Танцуй!
Абрам. Так не умею же я… Ну, черт с тобой! (Неуклюже танцует под хлопанье в ладоши и аккомпанемент Емельяна.) Ну, давай!
Емельян. Танцор из тебя, знаешь, как слон по бутылке. Танцкомик. На.
Абрам. Ух, я уже чувствую — начинаются феодальные штучки! (Не может разорвать от волнения конверт.)
Емельян. Постои, дай мне письмо. У тебя руки дрожат. (Разрывает конверт.)
Абрам (читает). «Товарищ Абрам! Я долго думала и пришла к заключению, что дальше так продолжаться не может. При создавшихся объективных условиях…» Ну вот, я говорил, что она докопается до объективных условий…
Емельян. И я говорил то же. Помнишь, когда в баню шли…
Абрам (с досадой). Постой, Емельян, тут не до шуток. (Продолжает читать.) «…при создавшихся объективных условиях наша взаимная семейная жизнь неприемлема. Ты, конечно, понимаешь, о чем я говорю». Крах налицо… (Читает.) «Считаю необходимым сделать из этого организационные выводы…» Ой, травиться, кажется, сейчас будет…
Емельян. Нет, топиться, милый, топиться… (Гладит его по голове.)
Абрам (в бешенстве). Отстань, Емельян. (Читает.) «Я должна уйти. Собери все свое мужество и не пытайся меня удерживать… Так надо…» Определенная катастрофа!
Емельян. Жуть! Жуть!
Абрам (читает). «Когда ты будешь читать это письмо, я уже буду, вероятно…» Только чтоб не в крематории, только чтоб не в крематории…
Емельян. Нет, в Москве-реке. Там прохладнее…
Абрам (в бешенстве вскакивает). Емельян!
Емельян замолкает. Абрам читает дальше.
«Я уже буду в вагоне…»
Емельян (поправляет его). «В агонии…»
Абрам (со страху поддаваясь). «…в агонии по дороге…»
Емельян (читает из-за его плеча). «…в агонии по дороге в деревню…» Нет, это что-то не то.
Абрам (радостно). «В вагоне по дороге в деревню, куда меня направляет учраспред на работу на основании моего личного заявления. Постарайся меня забыть и книги отдай Соне Огурцовой. С комсомольским приветом. А.Кузнецова». Ай, Тонька! Молодец! А я думал, будет что-нибудь ужасно феодальное. Ха! Без никаких драм! Людмилка, ты слышишь? «С комприветом. Кузнецова»!.. «С комприветом. Кузнецова»!.. (Начинает дикую пляску.)
С левой стороны сцены, за занавесом, слышится плясовая музыка, гитара, топот и резкое пение Васи.
Емельян. Видели, видели? Ишь выкомаривает! А еще плакался, что не имеет понятия танцевать. Ого!
Абрам (пляшет). Ушла! Ушла! Ушла!
Отдергивается левая половина занавеса и открывает радостно танцующего под гитару Васю.
Слева танцует Вася, справа — Абрам. Емельян тихо недоумевает. Вася и Абрам в пляске сближаются на середине авансцены, долго смотрят, подмигивают, танцуя, друг другу.
Вася (поет и танцует). Ушла, ушла, ушла, ушла!
Абрам (поет и танцует). Ушла, ушла, ушла, ушла!
Емельян. Болванов видели?
Вася (остановился, смотрит на Абрама). Ушла! Ха-ха! Ушла…
Абрам (остановился, смотрит на Васю). Ушла! Факт!
Вася (хохочет, подмигивая). Ушла…
Абрам (хохочет, подмигивая). Ушла!
Вася. Стой! Кто ушел?
Емельян. Стой! Кто ушел?
Абрам. А кто ушел?
Емельян. А кто ушел?
Вася. Ясно, кто: Людмилка.
Емельян. Ясно, кто: Людмилка.
Абрам. Что… Людмила ушла?.. Ты с ума сошел? Кузнецова ушла!
Емельян. Ты с ума сошел? Кузнецова ушла!
Вася. Что? Ты с ума сошел? Тонька… ушла? Ты шутишь?
Емельян. Ты шутишь?
Абрам. Стой! (Остолбенел.)
Вася. Стой! (Остолбенел.)
Емельян. Стой не стой, братишки, а дело совершенно простое: обе бабы рванули когти. Ясный факт.
Вася. Стой… Она… совсем… ушла?
Абрам. Совсем ушла.
Емельян. Совсем ушла?