Корнеплодова. Дело проще пареной репы, а вы ничего не сумели добиться. Вы просто какая-то размазня.
Васин. Зачем обижаете, Софья Ивановна?
Корнеплодова. Скажи на милость, обидчивый какой. Это вы нас обижаете.
Васин. Помилуйте, чем же?
Корнеплодова. А тем, что никогда ничего не умеете толком сделать. Мы дочь за вас отдали, в семью приняли. А от вас ровно никакой пользы. Пустое место.
Васин. Так ведь я, Софья Ивановна, собственно говоря, на личного секретаря не учился. У меня совсем другая область. Я, так сказать, ветеринар.
Корнеплодова. Нам в семье ветеринаров не нужно. Нам нужен энергичный, расторопный человек, который умеет провернуть любое дело. Тем более что для этого и талантов никаких особенных не требуется. Для зятя известного писателя Корнеплодова открыты все двери. Поймите же наконец, что вы не кто-нибудь, а зять Евтихия Корпеплодова.
Васин. Я понимаю.
Корнеплодова. А раз понимаете, то почему не добились? Есть решение выделить в зеленой зоне двадцать дачных участков для представителей художественной интеллигенции. Так какой же может быть вопрос? Кому-кому, а уж, кажется, Евтихию Корнеплодову полагается в первую очередь. И что же? Я вас посылаю в главное управление, а вы возвращаетесь с пустыми руками. Дико! Вам что — отказали?
Васин. Отказать не отказали, но как-то… отнеслись без особого энтузиазма.
Корнеплодова. Ну это уж бред какой-то. Кто там у них занимается этим вопросом?
Васин. Некто Сироткин.
Корнеплодова. Крупный товарищ?
Васин. Как-с?
Корнеплодова. По служебному положению, спрашиваю, крупный?
Васин. Да нет, обыкновенный аппаратный работник.
Корнеплодова. Сироткин? Не слышала. Могу себе вообразить. И фамилия какая-то серенькая. Так он что же, этот самый Сироткин, отнесся без энтузиазма?
Васин. Вроде этого.
Корнеплодова. Но вы ему, по крайней мере, объяснили, кто такой Корнеплодов?
Васин. Объяснял.
Корнеплодова. И он что?
Васин. Ничего.
Корнеплодова. Нет, милейший, вы действительно просто размазня. Удивительно! Послушайте, может быть, этому самому вашему Сироткину просто надо дать в лапу? (Делает жест.)
Васин. Что вы, Софья Ивановна! Как вы думаете о людях!
Корнеплодова. А что? Я ведь не утверждаю. Я только хочу понять. Сироткин! Ха! А ну-ка, милый, соедините меня с этим вашим Сироткиным.
Васин (набирает номер). Товарищ Сироткин? С вами сейчас будут говорить.
Корнеплодова. Как его имя-отчество?
Васин. Андрей Степанович.
Корнеплодова (в телефон). Андрей Степанович, здравствуйте. Вас беспокоит жена писателя Корнеплодова. Слышали? Ну так вот. Я посылала к вам своего зятя, но это такой бестолковый человек, что, по-видимому, ничего вам не сумел объяснить.
Васин (жалобно). Софья Ивановна.
Корнеплодова. Помолчите. (В телефон.) К вам хотел заехать сам Евтихий Федорович, лично, но как вы, конечно, понимаете, он загружен свыше сил человеческих. Поэтому, не в службу, а в дружбу, голубчик, заезжайте к нам сами. Евтихий Федорович будет рад с вами познакомиться. Да и вам, я думаю, интересно посмотреть на живого, настоящего писателя в домашней обстановке. Что вы говорите? Ничего. Не смущайтесь. Евтихий Федорович относится к маленьким людям вполне демократически. Нет, нет, и не думайте. Одним словом, я за вами посылаю машину. (Кладет трубку.) Вот и все. Поезжайте за Сироткиным.
Васин. Софья Ивановна, нам надо наконец объясниться. Я ветеринарный врач. У меня есть научные работы. А вы меня превратили в мальчика на побегушках, в какого-то толкача…
Корнеплодова. Мы об этом поговорим потом. А сейчас немедленно поезжайте за Сироткиным.
Звонит телефон.
Васин. Как угодно. (Уходит.)
Корнеплодова (берет трубку). Я слушаю. Здравствуйте, миленькая. А я только что собиралась вам звонить. Ну, как там, на вчерашнем заседании, вопрос о юбилее? Рассматривался? В общем, благополучно? Прекрасно? Большое вам спасибо, лапушка. За мной «Белая сирень». Завтра я к вам заеду. Или вы заезжайте. Извините, меня отрывают. (Кладет трубку.) Что такое?
Вера (которая только что вошла). Мама, из газеты.
Корнеплодова. Девушка?
Вера. Да.
Корнеплодова. Почему-то к Евтихию всегда посылают девушек.
Девушка из газеты. Разрешите?
Корнеплодова. Что?
Девушка из газеты. По поводу юбилея товарища Корнеплодова.
Корнеплодова. Ах, вам уже известно, что есть решение? Прошу вас, пожалуйста.
Девушка из газеты. Я хотела бы небольшое интервью с Евтихием Федоровичем.
Корнеплодова. Евтихий Федорович очень занят. С утра работает.
Девушка из газеты. В таком случае простите.
Корнеплодова. Нет, нет. Можно и без Евтихия Федоровича. Я вам сама все расскажу. Что вас интересует?
Девушка из газеты. Все интересует. Дата рождения. Детские годы. Первое произведение. Над чем в настоящее время работает. Ну и так далее.
Корнеплодова. Хорошо. Я вам сейчас все расскажу. Евтихий Федорович Корнеплодов родился в семье зажиточного бедняка за пять лет до смерти Толстого и ровно через год после смерти Чехова.
Девушка из газеты. Это уже само по себе интересно. Спасибо.
Корнеплодова. Детские годы Евтихий Федорович провел недалеко от Мценска, в восьми километрах от Спасского-Лутовинова, имения Тургенева.
Девушка из газеты. И.С.?
Корнеплодова. Да, Ивана Сергеевича.
Девушка из газеты. Замечательно!
Корнеплодова. С юношеских лет Евтихий Федорович проявлял большую любовь к литературе.
Девушка из газеты. Так, так. (Записывает.)
Корнеплодова. Вера, принеси розовую папку номер шесть. (Девушке.) Можете все это не записывать. У нас есть.
Вера приносит папку.
Я тут набросала. Можете взять. (Дает девушке несколько листков.) Вы только немного обработайте, и получится как раз то, что надо.
Девушка из газеты. Вы мне облегчаете задание. С таким юбиляром приятно работать. Может быть, у вас есть какие-нибудь интересные фото юбиляра?
Корнеплодова. Пожалуйста. Сколько угодно. (Показывает.) Евтихий Федорович, когда ему было три года. Евтихий Федорович, когда ему было семь лет. Евтихий Федорович на охоте. Евтихий Федорович на фоне строящегося Днепрогэса. Евтихий Федорович встречает на Белорусском вокзале Максима Горького.
Девушка из газеты. О! Это всем фитиль! А где же Максим Горький, я не вижу?
Корнеплодова. Он еще не приехал.
Девушка из газеты. А где Евтихий Федорович?
Корнеплодова. В четвертом ряду второй слева, в коверкотовом костюме, видите — светлая кепка, его самого почти не видно. Его тогда еще затирали. Но это он.