1 Колпна — деревня в 6 верстах к югу от Ясной поляны.
2 Егор Михайлов, — вероятно приказчик Марии Николаевны Толстой. Егор Михайлович выведен в «Поликушке».
3 По почтовой повестке.
4 Татьяна Александровна Ергольская (р. 1792 г., ум. 20 июня 1874 г.) — троюродная сестра отца Льва Николаевича Толстого, жившая в Ясной поляне. Рано осиротев, Т. А. Ергольская была воспитана бабкой Толстого, Пелагеей Николаевной Толстой. После смерти Марии Николаевны Толстой посвятила себя воспитанию ее детей. Толстой считал после отца и матери Ергольскую самым близким для себя человеком. Будучи на Кавказе и мечтая о семейной жизни, Толстой так рисовал себе в письме Ергольской от 12 января 1854 г. то счастье, которое его ожидает в Ясной поляне: «После некоторого количества лет, не молодой, не старый, я в Ясной поляне, дела мои в порядке, у меня нет ни беспокойства, ни неприятностей. Вы также живете в Ясной. Вы немного постарели, но еще свежи и здоровы. Мы ведем жизнь, которую вели раньше, — я работаю по утрам, но мы видимся почти целый день. Мы обедаем. Вечером я вам читаю что-нибудь интересное для вас. Потом мы беседуем, я рассказываю вам про кавказскую жизнь, вы мне рассказываете ваши воспоминания о моем отце, матери; вы мне рассказываете «страшные истории», которые мы прежде слушали с испуганными глазами и разинутыми ртами. Мы вспоминаем людей, которые нам были дороги и которых больше нет. Вы станете плакать и я тоже, но слезы эти будут успокоительны. Это чудный сон. Но это еще не всё, о чем я позволяю себе мечтать. Я женат. Моя жена тихая, добрая, любящая; вас она любит так же, как и я, у нас дети, которые вас зовут бабушкой; вы живете в большом доме наверху, в той же комнате, которую занимала бабушка. Весь дом содержится в том же порядке, какой был при отце, и мы начинаем ту же жизнь, но только переменившись ролями» (см. т. 59, стр. 12—13).
9.
1863 г. Ноябрь. Тула.
Я у Маркова1 сижу и буду обѣдать. Они васъ очень просятъ обњихъ.2 Пожалуйста пріѣзжайте. Я былъ у Менгденъ.3 Они насъ ждутъ вечеромъ. Пожалуйста пріѣзжайте. Таня,4 не капризничай. Мы будемъ всѣ вмѣстѣ, и все будетъ толкомъ. — Билетъ готовъ.
На четвертой странице листа: Софьѣ Андреевнѣ Толстой.
Печатается по автографу, хранящемуся в АТБ. Впервые опубликовано по копии, сделанной С. А. Толстой, в ПЖ, стр. 4. Датировка С. А. Толстой: Ноябрь «из Тулы» (п. С. А.). Писано на почтовом листе с виньеткой Маркова с дворянской короной.
1 Евгений Львович Марков — писатель (1835—1903). Происхождением из помещичьей семьи Щигровского уезда Курской губернии. Естественник по образованию. Был учителем гимназии в Туле, примыкал к кружку молодых преподавателей, стремившихся поставить педагогическое дело на новых основаниях. Министерство народного просвещения обратило внимание на Маркова в связи с его статьей «Теория и практика Яснополянской школы» («Русский вестник» 1862, № 5). Толстой отвечал Маркову в статье «Прогресс и определение образования» («Ясная поляна» 1862, № 12, стр. 5—38). Маркову было предложено место в Ученом комитете, вскоре он был назначен директором симферопольской гимназии и народных училищ в Крыму. В связи с новым направлением министра Д. Толстого Е. Л. Марков оставил педагогическую службу. В 1865 г. он напечатал статью, посвященную «Казакам» Толстого: «Народные типы в русской литературе» («Отечественные записки», №№ 1—2). Постепенно Е. Л. Марков отдается всё более и более литературной и публицистической деятельности. Сочувственно отнесясь к незамеченным в 1860-х гг. «Казакам» Толстого, он оказался резким противником Толстого в области педагогики.
2 «Я и моя сестра Т. А.» (п. С. А.).
3 Семья Менгден состояла из следующих лиц: Владимир Михайлович Менгден (1826—1910), тульский помещик, уездный предводитель дворянства. В 1863 г. был членом Губернского по крестьянским делам присутствия. Впоследствии — член Государственного совета. Жена его — Елизавета Ивановна, рожд. Бибикова (1821—1902), первым браком была за кн. Дм. Ник. Оболенским. Толстой был к ней неравнодушен (см. Дневник за 1857 г., т. 47). В «Русской старине» 1913, № 1 напечатаны ее воспоминания: «Из дневника внучки». Дочери Менгден — Софья Владимировна, по мужу Бельгард, и Ольга Владимировна, по мужу бар. Фредерикс. Перу С. В. Бельгард принадлежат воспоминания о Толстом: «Лучи прошлого» («Литературное приложение к «Ниве» 1903, 8); «Село Молоденки» («Столица и усадьба» 1916, № 53). В воспоминаниях Т. А. Кузминской описан бал, устроенный Менгденом осенью 1863 г. в ее честь в Туле. На этом балу были Лев Николаевич и Татьяна Андреевна, Софья Андреевна оставалась в Ясной поляне. В то время В. М. Менгден относился с большим сочувствием к Толстому. В 1862 г. по просьбе губернатора Дарагана бар. Менгден ездил в Ясную поляну с целью предупредить Толстого о грозящей неприятности в связи с политической слежкой зa Толстым и учителями его школы. (Эпизод этот описан со слов бар. Менгдена в дневнике Екатерины Ивановны Раевской (рожд. Бибиковой); не напечатан; хранится у В. И. Мордвинова.)
4 Татьяна Андреевна Берс. См. прим. 9 к письму № 1.
1864
10.
1864 г. Апрель 22—23. Пирогово.
22.10 час.
Пріѣхали мы отлично, ничто не рвалось, не ломалось, и Саша1 остался доволенъ сидњньемъ. Въ Пироговѣ2 прежде, чѣмъ въ домъ, вошли на конный дворъ и мнѣ такъ грустно стало — страсть! глядя на конюшни, прежде полныя тысячными лошадьми и теперь пустыя или заставленныя одрами. — Я 4 года не былъ въ Пироговѣ, и ужасно грустно послѣ всего прежняго изобилія и богатства видѣть мерзость запустѣнія и среди запустѣнія городской домикъ съ убитыми щебнемъ передъ окнами дорожками. Домъ оказался нетопленъ, и мы пошли (мы, я перезябъ, особенно на козлахъ) пошли к прикащику, к[отор]ый есть удивительно жалкой и смѣшной dummer Junge,3 какъ я и объявилъ Келлеру.4 Въ хозяйствѣ Сережи5 мнѣ дѣлать нечего, хотя я чувствую, что и одной внушительной болтовней съ Старостой и Прикащикомъ я не безполезенъ. Сейчасъ сдѣлалъ ошибку. Загнали скотину крестьянскую, и одинъ мужикъ самовольно увелъ, я его напугалъ, и онъ пришелъ просить прощенья за это и онъ безъ носа и потому очень жалокъ, и я его простилъ, не штрафъ, но наказанье. И теперь раскаиваюсь. Саша съ Келлеромъ пошли на тягу, а я сижу съ попомъ, который говоритъ, что мужикъ этотъ потерялъ носъ, ходя къ аристократкамъ. Ѣсть намъ очень хотѣлось, но мы напились чаю, и Сережка6 намъ варитъ курицу. —
23 Апрѣля 41/2 часа. Я проснулся въ 4, не смотря на то, что легъ въ 12-мъ часу, и сейчасъ перебудилъ всѣхъ, велѣлъ ставить самоваръ и закладывать лошадей. — Домикъ точно картонная игрушечка и прекрасно устроенъ до малѣйшихъ подробностей; но былъ такъ холоденъ, что мы обѣдали, или ужинали скорѣе, въ кухнѣ. Я все болталъ съ попомъ, а Сережка тутъ же, подлѣ насъ на плитѣ готовилъ кушанье.
Послѣ ужина я прошелъ въ подробности по всему дому и узналъ вещи Сережины (разный мелочи), которыхъ я не видалъ давно, которыя знаю 25 лѣтъ, когда мы оба были дѣтьми, и ужасно мнѣ стало грустно, какъ будто я его потерялъ навсегда. И оно почти такъ. Они спали наверху вмѣстѣ, а я внизу, должно быть, на томъ диванѣ, на которомъ Таня за ширмами держала его.7 И эта вся поэтическая и грустная исторія живо представилась мнѣ. Оба хорошіе люди, и оба красивые и добрые; старѣющій и чуть не ребенокъ, и оба теперь несчастливы; а я понимаю, что это воспоминаніе этой ночи — одни въ пустомъ и хорошенькомъ домѣ — останется у нихъ обоихъ самымъ поэтическимъ воспоминаніемъ, и потому что оба были милы, особенно Сережа. Вообще мнѣ стало грустно на этомъ же диванѣ и объ нихъ, <и> о Сережѣ, особенно глядя на ящичекъ съ красками, — тутъ въ комнатѣ, — изъ к[отор]аго онъ красилъ, когда ему было 13 лѣтъ; онъ былъ хорошенькой, веселой, открытый мальчикъ, рисовалъ и все, бывало, пѣлъ разныя пѣсни, не переставая. А теперь его, того Сережи, какъ будто нѣтъ.