1888 г. Апреля 21. Тула.
Пишу нынче, четверг, вечером, от Раевских,1 очень милых и любезных, у кот[орых] ночуем. Дошли мы превосходно, и дошли бы нынче, в четверг, до Ясной, но с нами случилась досада: вели мы с собой больного, жалкого мальчика,2 и всё было хорошо, но послали его вперед с попутной бабой на телеге к Ивановым,3 с письмом к Кнерцеру,4 думая, что она подождет нас, а она увезла куда-то мальчика, и мы его потеряли, и весь вечер искали, и в поисках заехали к Раевским, к[оторые] оставили нас ночевать. Тем более неудобно б[ыло] нынче ехать до Ясной, что там нынче все Философовы5 и молодые Раевские6 были там и при нас приехали. Путешествие очень удалось. Как я ни стар и как ни знаю нашу жизнь, всякий раз узнаешь во всех отношениях: и нравственном и умственном. Ну, прощайте, целую всех. Мешают писать, из Ясной напишу больше.
Л. Толстой.
На конверте: Москва. Хамовники. 15. Графине Софье Андревне Толстой.
1 Раевские: Иван Иванович (1835—1891) и Елена Павловна, рожд. Евреинова (1840—1907).
2 В ГТМ хранится письмо Е. П. Раевской Толстому, в котором идет речь о найденном Толстым мальчике, находившемся в больнице (почтовый штемпель 30 апреля).
3 В Туле, на Киевской улице, находилась «черная лавка» Ивановых. Здесь обычно останавливались лошади Толстых.
4 Николай Андреевич Кнерцер, тульский врач.
5 Семья Философовых состояла из Николая Алексеевича и Софьи Алексеевны Философовых и их детей: Наталии, Александры и Владимира, которые приезжали в Ясную Поляну навестить дочь, С. Н. Толстую, 28 февраля 1888 г. вышедшую замуж за Илью Львовича Толстого.
6 Дети И. И. и Е. П. Раевских.
398.
1888 г. Апреля 23. Я. П.
Лева1 тебе рассказал уже, милый друг, про вчерашний день и то, как мы пришли и как я, падая от сна, заснул чуть не в 10 часов. Мне грустно было, и очень, твое письмо.2 Я тебе обещал, что буду писать тебе о себе всю правду, не скрывая, о том же прошу тебя и надеюсь, что ты так и сделаешь. Мне грустно было узнать по твоему письму, что тебе не хорошо на душе, да не хорошо и телу, но радостно было знать и чувствовать, что я знаю о тебе всю самую настоящую правду. Надеюсь, что это прошло; ежели же нет, то напиши, как думается и чувствуется, и я сейчас приеду, если увижу, что это нужно. Ты из моих слов, что я буду уставать на пахоте так же, как и в путешествии, выводишь в связи с письмом Бирюкова,3 что я хочу, во что бы то ни стало, мучить и убивать себя. Это совершенно несправедливо, п[отому] ч[то] я всегда настаиваю на том, что человек должен делать всё только для своего блага. Дело только в том, что уставать, и даже очень сильно на воздухе весной, в путешествии или на пахоте есть положительное благо во всех отношениях, а обратное, т. е. отсутствие усталости труда, есть зло. Я себя чувствую прекрасно. Молодые4 наши очень милы, и сотоварищи мои, т. е. Дунаев,5 приятнее, деликатнее, чем я ожидал. Нынче целое утро я провозился в кабинете, очищая всё от пыли и расставляя всё по местам, с тем, чтобы, если завтра придется, сесть за стол и писать, что весьма возможно и приятно. Нынче утром прошел на деревню к Титу Борисову. Но уже не застал его, он умер. Сейчас еду в Ясенки получить письма и свезти это на почту.
Нынче же выставил и открыл везде окна. О балконе Танином распоряжусь. Пожалуйста, что нужно, пиши мне; мне очень весело будет всё исполнять. Целую тебя и дочерей, к[оторые] тебе помогают и наверно только того желают, и тому радуются, и мальчиков, и Сашу. Иван6 в числе мальчиков.
Л. Т.
1 Л. Л. Толстой приехал из Ясной Поляны в Москву (ПСТ, стр. 415).
2 От 19 апреля (ПСТ, стр. 413).
3 Оно не сохранилось.
4 И. Л. и С. Н. Толстые.
5 Александр Никифорович Дунаев (1850—1920); в 1886—1919 гг. директор Московского торгового банка. О нем см. т. 64. Дунаев присоединился к путешественникам в Серпухове. Кроме H. Н. Ге и А. Н. Дунаева, в путешествии принимал участие С. Д. Сытин.
6 Иван Львович Толстой (1888—1895) — младший и последний ребенок Л. Н. и С. А. Толстых.
399.
1888 г. Апреля 25. Я. П.
Вчера ходили на Козловку за письмом, но не было. Мы прожили и этот день очень хорошо. Молодые собираются нынче в ночь ехать, и всё укладывались, и всё также милы. Дунаев оба дня готовил обед и очень хорошо. Я же, противно своим ожиданиям, ничего не писал, а только читаю, гуляю, беседую с приходящими и своими и больше лежу и читаю. Здоровье очень хорошо. Вчера была гроза и сильный дождь, и нынче тоже, и свежо. Но съезжу сейчас на Козловку на Танином караковом жеребчике. Он прекрас[но] ходит. Я третьего дня ездил на нем в Ясенки. Ну, пока прощайте, целую всех.
Л. Т.
На обороте: Москва. Хамовники 15. Графине Софье Андревне Толстой.
400.
1888 г. Апреля 28. Козловка.
Письма твои1 я все получил, милый друг, и на вас за молчание не пеняю, надеюсь, что также и вы, и что вы также продолжать будете. Нынче, четверг утро, пишу с Козловки, куда я пришел гуляючи, и где получил твое открытое, от вторника,2 — письмо. Не скучай ты, голубушка, об Иване и не тревожь себя мыслями. Дал Бог ребеночка, даст ему и пищу.3 Нынче утром пришел твоя антипатия Константин,4 и представь, у него вчера жена5 родила двойню мальчиков, и, как надо ожидать при ее болезненном состоянии (лихорадка), они к вечеру же умерли. Колечка и Дунаев со мною. Мы живем очень хорошо, Дунаев поварничает очень успешно, а я ничего не делаю, — берегу себя по твоему приказанью. Боль не повторялась, и нынче я чувствую себя совсем ожившим. Вчера получил только письмо и посылку Маши.6 Очень ее благодарю за акуратность, пусть также продолжает; прошу ее прислать мне по два № Русского Дела 12 и 137 в бандероли на Козловку. Вчера пришел вечером Влас8 и еще Константин,9 бывший староста, чтобы записаться в общество трезвости,10 — общество, надеюсь, будет иметь успех. Еще Петр Осипов11, Раевский молодой12 и его учитель.13 Я их всех сообщу, когда съедемся. — Что концерт.14 Таня может это устроить. —
Пожалуйста подумай и напиши мне всё, что нужно для приготовления к вашему приезду, не жалея подробностей. Мне доставит большое удовольствие устраивать. Окна отворяю, и сырости не будет. Колодезь не опасен, п[отому] ч[то] завален землею, но поправить надо, и я распоряжусь, равно и в том доме, и о балконе (напиши, что именно о балконе). Я пишу, что сделаю, а теперь еще не делаю, п[отому] ч[то] А. Я.15 третьего дня отпросился к себе на 2 дня и его нет. Как он приедет, вероятно нынче, там мы возьмемся за всё, и за беленье, и установку, и что еще напишешь.
Насчет меня же ты, ни мало не стесняясь, напиши, что тебе с Иваном веселее, лучше будет, если я приеду, то мне будет очень радостно и здорово приехать, и дело найдется. — Так и сделай. Мне так хорошо, легко и просто, и любовно с тобой, так и тебе, надеюсь. Погода б[ыла] скверна, а нынче, кажется, хочет поправиться. Уже совсем сухо. Целую всех вас. Вы, девочки милые, пишите; а если мальчики, под руководством Левы, тоже написали, еще бы лучше.
Л. Т.
На конверте: Москва. Хамовники. 15. Графине Софье Андревне Толстой.
1 От 23—24 апреля и 25 апреля.
2 От 26 апреля.