Уже недѣли двѣ какъ я каждый день все собираюсь писать Марьѣ Александровнѣ: все думаю о ней. Какъ то она живетъ? И потому очень обрадовался, узнавъ о ней. Передайте ей мою любовь. Она такой человѣкъ, что, гдѣ она ни устроится, и ей и другимъ будетъ хорошо.
Полностью печатается впервые. Отдельные отрывки напечатаны в сборнике «Спелые колосья» 1895, вып. 3, стр. 182—183 и в Б, III, стр. 83 и «Толстой и Чертков», стр. 149. На подлиннике надпись синим карандашом рукой Черткова «Я. П. 16 окт. 87», на основании которой датируется письмо. Это письмо является ответом на письмо Черткова от 12 октября 1887 г., в котором Чертков писал Толстому: «Сюда приехала на несколько дней знакомая Гали — женщина врач. Она очень советует Гале принять во время родов веселящего газа (кажется, так называется) для уменьшения страданий, которые, по ее словам, могут очень истощить такой слабый организм, каков Галин. Гале уже раньше предложили хлороформу, но у нее есть нежелание быть в бессознательном состоянии, и она не соглашалась. И к газу она относится отрицательно, но вместе с тем у нее является сомнение, как поступить, если это действительно может сохранить ее силы от истощения, тем более, что она во что бы то ни стало хочет сама кормить, хотя все настойчиво отговаривают ее от этого. Она меня спросила моего совета о газе, и признаюсь, я не знал, что ей сказать. С одной стороны мысль о газе неприятная, с другой не решаюсь высказаться против того, что может уменьшить ее физические страдания, и что, кто знает, быть может и дано природою для этой цели. Пожалуйста, добрый Л[ев] Н[иколаевич], скажите мне ваше мнение — это поможет мне разобраться. Сейчас еду встречать М. А. Шмидт, которую я просил приехать сюда, чтобы переговорить о том, не может ли она зажить вместе с нами для того, чтобы помогать нам по письменной части дела изданий, с которою я не успеваю справляться, и дело от этого страдает. Мы оба были бы ужасно рады, еслиб это состоялось. Она была бы нам помощницей и поддержкою во всем хорошем».
Письмо написано по поводу ожидаемого рождения ребенка у Чертковых. После этого письма Толстой в двадцатых числах октября приехал в Крекшино и провел у Чертковых несколько дней, чем и объясняется некоторый перерыв в переписке.
1 Фраза, взятая в кавычки, является соединением двух евангельских текстов, передающих слова Христа: «Да будет воля твоя» (Ев. от Матф., гл. 26, ст. 42) и «Не моя воля, но твоя да будет» (Ев. от Луки, гл. 22, ст. 42).
2 Юродивый Гриша описан в повести Толстого «Детство», гл. XII. См. т. I, стр. 33.
3 Григорий Антонович Захарьин (1829—1897), московский врач, профессор и директор терапевтической клиники Московского университета; почетный член Академии наук. Был лично знаком с Толстым.
Фразу, относящуюся к Т. А. Кузминской, следует понимать так, что она, несмотря на запрещение врача, продолжала кормить, и поправилась.
На это письмо Чертков отвечал 19 октября 1887 г.: «Вы написали мне как раз то, что мне хотелось получить от вас, добрый Л[ев] Н[иколаевич]. Всё, что вы говорите совершенная истина и утверждает меня. Я должен вам сказать, что сомнения были с моей стороны. У Гали их не было с самого начала, и она сама по себе думает точь в точь так же, как и вы. Я с своей стороны чувствовал, что она права. Но окруженный людьми, любящими Галю и советующими мне один одно, другой другое, мне хотелось обеспечить себе уверенность, что я не поддаюсь упрямству, не склоняясь на увещевания, которым подвергаюсь. Вот вы меня вполне и успокоили в этом отношении, и между прочим высказали некоторые мысли о медицине, которые важны не для нас одних. Но напрасно вы подумали, что ваши слова могли вызвать в нас маленькую досаду. Мне это было жаль, так как вы повидимому чувствуете нас более далекими от вас, чем есть в действительности. Мы ждем родов со дня на день и очень счастливы и спокойны».
* 161.
1887 г. Ноября 2. Москва.
Радуюсь вашей радости, милые дорогіе друзья, очень, очень радуюсь. Маша и Илюша прибѣжали ко мнѣ съ сіяющими лицами съ вашей телеграммой. Да и всѣ мои радуются за меня, за васъ и за нее. — Какъ назовете? — Ничего больше не пишется, хочется только, чтобъ вы знали, что я съ вами.
Л. Т.
Поша уѣхалъ вчера.
Я почему-то былъ увѣренъ, что мальчикъ, — и какъ будто удивился.
Полностью публикуется впервые. Напечатано, зa исключением приписки, в книге «Толстой и Чертков», стр. 149—150. На подлиннике надпись, сделанная чернилами, рукой Черткова: № 159, 2 нояб. 87. Москва, на основании которой датируется это письмо. Письмо написано на одной стороне листка почтовой бумаги. На обороте приписка С. А. Толстой «От души поздравляю и обнимаю милую молодую мать, дай бог ей поправляться и кормить благополучно. Берегите ее, главное, по ночам, Владимир Григорьевич, а то нервы бывают слабы; чтоб ребенка иногда уносили ночью; особенно, когда беспокоен. А то всё жалко ребенка, а сил нет и бывает плохо и вредно матери. Простите, что вмешиваюсь; я очень вам всё время сочувствовала и рада вашей радости. Зимой, бог даст, увидимся, а пока желаю всего лучшего, здоровья и радости. Преданная вам С. Т. »
Письмо является ответом на телеграмму Черткова о рождении его дочери Ольги (Люси), родившейся 1 ноября 1887 года. В архиве Толстого телеграмма не сохранилась, а имеется лишь открытка Черткова от 1 ноября 1887 г., в которой он пишет о рождении дочери: «Дорогой Л[ев] Н[иколаевич], я дал вам телеграмму, что у нас благополучно родилась девченка. Началось в 6 часов вчера вечером, разрешилась в 6 часов утра сегодня. Всё произошло правильно и нормально. Говорят, что роды были сравнительно легкие. Воображаю, или, вернее, не могу себе вообразить, какие же должны быть страдания матери при нелегких родах! Мы очень счастливы, все трое. Галя слаба и засыпает, дочь бодра и орет. Она очень симпатична, несмотря на безобразную бездну, которую видишь перед собой, когда она раскрывает рот. Галя очень хорошо всё вынесла и мужественно. Иду к ней. В. Ч.».
* 162.
1887 г. Ноября 8. Москва.
Письмо это написала жена утромъ, а въ обѣдъ получили ваше. Я не писалъ вамъ, милые друзья, п[отому] ч[то] жутко было. Думаю: напишу объ общихъ вѣчныхъ дѣлахъ, а они поглощены своимъ задушевнымъ дѣломъ и не расположены слушать, или напишу о частномъ дѣлѣ, а у нихъ свое,1 поглощающее ихъ дѣло. Все время думаю о васъ и боюсь, и отъ того не пишется. Терпите, милый другъ, А[нна] К[онстантиновна], хуже не будетъ, а только все лучше и лучше. Теперь самое тяжелое время.2 Я немного осудилъ васъ за поиски няни: неужели вы не нашли в деревняхъ около крестьянскую женщину?
Сейчасъ была Ольга Алекс[ѣевна] Баршева,3 другъ Мар[іи] Ал[ександровны]. Мар[ія] Алекс[андровна] пріѣхала и вызвала къ себѣ Ольгу Алекс[ѣевну], она была больна в Ивановѣ4 и теперь больна, но все-таки завтра (понедѣльникъ) хочетъ ѣхать къ вамъ. Не знаю, задержитъ ли ее О[льга] А[лексѣевна]. Если она слаба, то я просилъ уговорить ее переждать. — Спасибо вамъ большое, что пишете мнѣ. Пожалуйста, пишите мнѣ, очень, очень вы близки кь сердцу. А милыя мои дѣвочки волнуются при каждомъ полученіи письма и вчера были очень огорчены тѣмъ, что плохо идетъ кормленіе. Письмецо ваше нынче хорошее, а въ предъидущемъ я видѣлъ слѣды безсонныхъ ночей. Все будетъ легко и хорошо, если все, что вы предпримете — няня, кормилица ли — будетъ сдѣлано съ отреченіемъ отъ себя, отъ своей воли. Какъ хочется видѣть васъ. Можетъ быть и пріѣду. Передайте мои поклоны Л[изаветѣ] И[вановнѣ],5 О[льгѣ] І[осифовнѣ]6 и всѣмъ вашимъ сожителямъ.
Печатается впервые. Письмо является припиской к письму С. А. Толстой, датированному 8 ноября 1887 г., и написано на четвертой стороне листка почтовой бумаги, три стороны которого заняты письмом С. А. Толстой. На подлиннике надпись, сделанная чернилами, рукой Черткова: «№ 160 8 нояб. Москва». Письмо датируется на основании даты письма С. А. Толстой.