ГЕНРИХ ДЕ ГИЗ,
ГЕРЦОГ НЕАПОЛИТАНСКОЙ
РЕСПУБЛИКИ
I
Дорогие читатели!
Я намеревался поговорить с вами о делах сегодняшних, однако мой издатель опасается, как бы наши беседы не скатились в политику, и потому, если не возражаете, мы поговорим о событиях, произошедших чуть более двухсот лет тому назад.
Вы ведь кое-что знаете о некоем Томмазо Аньелло, хотя бы благодаря стихам Скриба и музыке Обера.
Однако я буду говорить с вами не о нем, а о его преемнике, вельможе куда более знатном, но куда менее известном, хотя он царствовал целых пять месяцев, а не девять дней, как тот, и даже бил монету, в то время как Мазаньелло бил лишь герцога де Аркоса и его испанцев.
Этого преемника Мазаньелло звали герцог де Гиз.
Тут на память вам непременно придут два великих Гиза — Франсуа и Генрих, оба со шрамом на лице: один — раненный ударом английского копья во время осады Кале, другой — немецкой мушкетной пулей в битве при Дормане.
Но нет, речь не о том и не о другом.
Речь о Генрихе II Лотарингском, четвертом сыне Карла Лотарингского, предназначенном для церковной карьеры, поскольку у него было много старших братьев, которые опережали его в праве на герцогские и княжеские титулы.
Я нередко сочинял для вас романы, похожие на подлинную историю, а сегодня хочу рассказать вам подлинную историю, похожую на роман, причем роман настолько захватывающий, что даже у Скаррона определенно недостало бы таланта придумать то, что вам предстоит услышать.
Как уже говорилось, речь пойдет не о Франсуа Лотарингском и не о Генрихе I Лотарингском, а о сыне Карла Лотарингского, причем четвертом его сыне.
Скажем несколько слов о самом Карле Лотарингском. Это позволит нам естественным образом перейти от деда к внуку.
В сравнении со своим отцом и своим дедом Карл Лотарингский был весьма незначительной фигурой. Княжеский род де Гизов, поддерживавший корону Генриха II и пошатнувший трон Генриха III, казалось, потерял всю свою кровь на Орлеанском тракте и на половых досках замка Блуа, в которые она въелась так глубоко, что следы ее показывают там еще и сегодня.
После того как были убиты его отец и дядя, Карла Лотарингского арестовали и подвергли тюремному заключению в Туре; однако ему удалось бежать из тюрьмы, и он встал на сторону противников Генриха IV, но затем, изъявив покорность, обрел милость короля.
После смерти великого приора, внебрачного сына короля Генриха II, герцог де Гиз стал губернатором Прованса.
Во время своего пребывания в Марселе он свел знакомство с дочерью Шатонёф де Рьё, той самой красавицы, в которую был влюблен Карл IX и на которой, при всей своей малой склонности к брачным узам, хотел жениться Генрих III. Чуть было не став любовницей одного короля и супругой другого, отказав в своей руке князю Трансильвании, Шатонёф де Рьё в итоге вышла замуж за капитана галерного флота, флорентийца по имени Альтовити Кастеллан, которого, по словам Л’Этуаля, она с мужской смелостью убила собственной рукой, застав его в один прекрасный день или в одну прекрасную ночь во время преступного общения с другой женщиной, как выражаются наши соседи-англичане.
Но еще до этого трагического происшествия она родила в Марселе девочку, крестным отцом которой стал сам этот город.
Знатностью происхождения сей крестный отец превосходил свою крестницу, кем бы ни были ее родители, ведь его предком была Фокея.
Девочка получила имя Марсель.
Поскольку это имя звучало так же, как название города, имевшего честь стать ее крестным отцом, то, вместо того чтобы именовать ее мадемуазель Марсель, горожане стали называть ее мадемуазель де Марсель, что было гораздо логичнее, ибо, коль скоро город был ее крестным, она, по-видимому, толком не знала, как правильно пишется ее собственное имя.
Юная мадемуазель де Марсель была очаровательной особой, да оно и понятно, ведь ей было от кого унаследовать очарование; необычайно изящная, с белоснежной кожей и темно-русыми волосами, она чудесно танцевала, прекрасно пела, в музыке разбиралась настолько, что могла ее сочинять, а поэзию знала так, что умела писать сонеты, а ведь это, по словам г-на Буало, самое трудное дело на свете; гордая, но учтивая, она пользовалась любовью всего края.
Великий приор, внебрачный сын Генриха II, являвшийся, как уже говорилось, губернатором Прованса, был страшно влюблен в нее. Многие знатные дворяне взяли бы ее в жены, соблаговоли она дать на это согласие.
Однако она предпочла стать любовницей г-на де Гиза.