«Кто может победить марсов или без марсов?» — говаривал Рим, испытывая восхищенный ужас перед этим народом.
Впрочем, в последние сто лет эта древняя Марсика сделалась хрестоматийной землей разбойников; некогда она служила театром подвигов знаменитого Фра Дьяволо, сегодня служит театром злодеяний Джорджи и Кьявоне; однако Борхес явился туда не для того, чтобы присоединиться к ним, а для того, чтобы добраться до границы Папской области и обрести безопасность по другую ее сторону.
И в самом деле, если вы взгляните на карту, то увидите состоящую из ряда точек линию в форме змеи, голова которой находится в устье Тронто, а хвост в Террачине и которая извивами своего тела касается Риети, Карсоли, Изолы, Чепрано и Фонди.
Именно на этой линии и держатся разбойники, оставаясь между границей и рекой Лири, которая берет начало в ущелье вблизи Авеццано, омывает Сору, Сант’Элию, Сан Джермано, Венассо, делается Гарильяно в Кайанелло и впадает в море вблизи Гаэты. Пробежав глазами карту, вы увидите, что этим господам нужно было сделать всего один шаг, чтобы войти в Папскую область, и еще один шаг, чтобы вернуться оттуда.
Через несколько дней после того, как Борхес был вынужден покинуть Базиликату, стали поступать сигналы, что он направляется в сторону Авеццано; сообщалось, что его сопровождают примерно два десятка конных бойцов и около десятка пеших. Вот из этих трех десятков человек и состояла на самом деле та пресловутая десятитысячная армия, которую газета «Единство» узрела с помощью подзорной трубы своего корреспондента.
По следам Борхеса шли в течение четырех дней, но, если знаешь ущелья Абруццо, где одни лишь пастухи, особенно в зимние месяцы, способны пройти вслед за своими козами, нетрудно понять, что, располагая, несомненно, опытными проводниками, он сумел ускользнуть от всех преследователей.
Однако все в тех краях держались начеку и были готовы двинуться туда, где он будет замечен. Мы не раз говорили и, оставляя в стороне всякую политику, повторяем снова, что в Королевстве обеих Сицилий нет настоящего реакционного движения, а есть лишь разбой. Вот почему против так называемых повстанцев, которые в действительности являются обычными грабителями, почти единодушно выступает местное население. Впрочем, сказанное нами удостоверит дневник Борхеса, если его опубликуют. Дневник этот позволит увидеть, как горько сетует Борхес, который полагал, что он приехал в Калабрию воевать, а в действительности мог заниматься там лишь разбоем.
В субботу 7 декабря, около семи часов вечера, в Авеццано явились два человека, которые немедленно обратились к городским властям и заявили, что банда Борхеса задержала их на одиноком постоялом дворе близ Челано.
Вы можете отыскать Челано на карте: это небольшой городок по правую сторону от озера Фучино, поблизости от Пешины, родины illustrissimo facchino[8] Джулио Мазарини, как называла его королева Кристина.
От Челано до Авеццано около полутора льё.
Эти люди добавили, что с наступлением темноты разбойники снова выступили в путь, следуя по дороге на Авеццано, а затем, не доходя до него двух миль, свернули вправо и направились прямо к границе.
В ту сторону, куда предположительно двинулась банда, немедленно отправили войска; однако у нее есть преимущество в три часа, и, если только она не остановится, догнать ее будет крайне трудно. В десять часов вечера банда оказывается у околицы маленькой деревушки Скуркола, настолько маленькой, что она даже не обозначена на карте. Пройти слева от нее невозможно — там пропасть; пройти справа тоже невозможно — там над дорогой нависает отвесная скала. Остается лишь одно: пройти через деревню.
Разбойники решаются на этот шаг и смело идут вперед.
Национальный гвардеец, стоящий на часах, при виде всадников кричит:
— Кто идет?!
— Buona gente![9] — отвечают ему.
Часовой намеревался спросить у них пароль, но тут в дело вмешивается сержант.
— Да ладно, пропусти их, — говорит он часовому. — Разве ты не видишь, это же конные карабинеры.
Часовой, освобожденный сержантом от всякой ответственности, ограничивается тем, что дает всадникам приказ проехать мимо него по одному. Разбойники согласны на все, лишь бы их пропустили. Они подчиняются приказу и один за другим молча проезжают мимо часового.
Миновав это опасное место, банда оказывается за пределами деревни.
Но за ее околицей, то ли потому, что им не удалось найти проводника, то ли потому, что проводник покинул их, они, попав в совершенно незнакомую им местность, не знают, в какую сторону направиться. В итоге они останавливаются у первого попавшегося дома, окружают его и стучат в дверь.