Маркиза. Сказать по совести, до конца не знаю. По-моему, все складывается для вас как нельзя лучше.
Каноник. Но эта неопределенность?! Это ожидание…
Маркиза. …можно вынести еще несколько дней. Разве граф, великий наш учитель и наставник, не обещал всех нас, а особливо вас, глубже посвятить в свои тайны? Разве он не обещал утолить всех нас обуревающую страсть к тайным учениям, для каждого в меру его потребности? И разве можем мы усомниться в том, что он сдержит слово?
Каноник. Да, он обещал. Но не запретил ли он одновременно всяческие сборища, как, например, сегодняшнее, которое мы дерзнули устроить у него за спиной? Не предписал ли он пост, воздержанность, уединение, строгую сосредоточенность и тихое созерцание тех истин, кои уже успел преподать нам? У меня же достало легкомыслия тайно собрать в этом садовом павильоне веселое общество и предаваться радости в ту самую ночь, когда мне надлежало готовиться к великому и святому явлению. Собственная совесть страшит меня, пусть даже он ничего не узнает. А стоит мне подумать, что его духи, без сомнения, все ему откроют, что, быть может, он уже мчится сюда, чтобы захватить нас врасплох!.. Кто устоит перед гневом его?.. Я готов провалиться со стыда… В любую минуту… мне чудится, я слышу его, слышу цокот копыт, стук колес… (Бросается к дверям.)
Маркиза (про себя). О граф, ты непревзойденный плут! Искуснейший обманщик! Я не спускаю с тебя глаз и каждодневно чему-нибудь у тебя учусь. Как он ловко обращает себе на пользу страсть этого молодого человека и раздувает ее! Как он сумел поработить его душу и стать его неограниченным повелителем! Посмотрим, посмотрим, удастся ли нам наша афера!
Каноник возвращается.
Не тревожьтесь, графу известно многое, но он не всеведущ, а потому и не узнает о нашем празднике. Вот уже две недели я не видела вас, не видела наших общих друзей; две недели я томилась в убогом деревенском доме, принесла в жертву скуке множество часов с единственной целью быть подле нашей обожаемой принцессы, иногда украдкой прислужить ей и при случае замолвить словечко за любящего ее друга. Сегодня я воротилась в город; с вашей стороны было очень любезно на половине моего пути, в этом очаровательном загородном доме, приготовить торжественный ужин, выехать мне навстречу и собрать для свидания со мной лучших моих друзей. Поистине вы достойны тех добрых вестей, которые я везу вам. Вы душевный, заботливый друг. Вы счастливы и будете счастливы, желаю только, чтобы вы умели насладиться своим счастьем.
Каноник. Хочу надеяться. Очень хочу.
Маркиза. Пойдемте же, сядем за стол. Графа нет, он намерен в одиночестве держать сорокадневный пост и тем подготовить себя к великому свершению. О нашей встрече он не узнает, как не узнает и о нашей великой тайне. (С сомнением.) Проведай кто раньше времени, что принцесса дарует прощение, что владетельный князь, стараниями возлюбленной дочери, готов сменить гнев на милость — и происки недоброжелателей с легкостью обрушат прекрасное здание! Принцесса, наслышанная о вашем отношении к графу, самым настоятельным образом потребовала скрыть от этого человека, который внушает ей страх, наш грандиозный замысел.
Каноник. Я всецело покоряюсь вашей воле, я выполню и сию тягостную заповедь, хоть и убежден, что страх принцессы напрасен. Этот великий человек скорее помог бы нам, нежели повредил. Для него все сословия равны. Соединить два любящих сердца — вот занятие, особо любезное его сердцу. «Мои ученики, — твердит он, — суть короли, достойные любого мыслимого счастья». А тут вдруг его духи донесут ему, вдруг он узнает, что в тот миг, когда он готов явить нам сокровища своей мудрости, сердца наши сжимает недоверие к нему.
Маркиза. Могу лишь повторить, что принцесса настоятельно этого требует.
Каноник. Будь по-вашему. Я готов повиноваться ей даже ценой собственной жизни.
Маркиза. А сохранить нашу тайну мы сможем без труда, ибо ни один человек и отдаленно не догадывается о благосклонности к вам принцессы.
Каноник. О да, всякий почитает меня в опале, навеки удаленным от двора. Взгляды встречных полны жалости, почти презрения. Я держусь лишь великим усилием, лишь уважением друзей, лишь поддержкой кой-кого из недовольных. Небо, сделай так, чтобы мои надежды не обманули меня, чтобы твое обещание исполнилось.
Маркиза. Мое обещание? Не говорите больше о моем обещании. Доселе оно было моим, но сегодня, в ту минуту, как я вручила вам известное письмо, разве я не подарила вам вместе с ним прекраснейшие заверения?