— Слава Богу, как вы изволили выразиться, ваша милость. Я весь вечер был сам не свой. Вы ведь видели, какая странная компания.
— Чертовски странная, — согласилась Бандл, энергично растирая руки и ноги. — До сегодняшнего дня я думала, что такие компании бывают только в детективных романах. Что ж, Альфред, век живи — век учись.
Глава 15
Опрос свидетелей
Домой Бандл добралась только около шести утра, тем не менее в половине десятого она уже звонила Джимми Тесиджеру. Ее удивило, как быстро он взял трубку, но он объяснил, что собирается на допрос.
— И я тоже, — сказала Бандл. — Мне нужно многое вам рассказать.
— Тогда я заеду за вами, и мы поговорим по дороге. Идет?
— Согласна, но имейте в виду, потом вам придется отвезти меня в Чимниз. Там меня будет ждать начальник полиции.
— С какой стати?
— Просто у него доброе сердце, — ответила Бандл.
— У меня тоже доброе сердце.
— О, но вы.., шалопай. Так сегодня ночью вас назвал один человек — я сама слышала.
— Кто?
— Один еврей из России. Хотя нет, не он. Это был… Но тут Джимми с негодованием ее перебил:
— Может, я и шалопай. Скорее всего, так оно и есть. Но с какой стати меня так обзывает какой-то еврей из России? Бандл, что вы делали прошлой ночью?
— Вот об этом-то я и собираюсь поговорить с вами. А пока до свидания, — поддразнила его Бандл.
Джимми недоумевал. Он был весьма высокого мнения о ее способностях, хотя не питал к ней даже что-то отдаленно похожее на чувство.
“Она что-то замышляет, — решил он, торопливо допивая кофе. — Честное слово, она что-то замышляет”.
Минут через двадцать его небольшая двухместная машина остановилась у дома на Брук-стрит, Бандл уже ждала его и вприпрыжку сбежала по ступенькам. Хотя Джимми и не отличался особой наблюдательностью, он сразу заметил черные круги под ее глазами. Похоже, она провела бессонную ночь.
— Итак, — сказал Джимми, когда они добрались до пригорода, — какими же темными делишками вы занимались прошлой ночью?
— Сейчас расскажу, только все вопросы потом. Рассказ получился довольно длинным, и Джимми стоило большого труда следить за дорогой, дабы не угодить в аварию. А когда Бандл закончила, он вздохнул и испытующе посмотрел на нее.
— Бандл?
— Что?
— А вы не морочите мне голову?
— Что?
— Простите, Бандл, но мне кажется, что такое может только присниться.
— Мне и самой так кажется.
— Невероятно! — фыркнул Джимми. — Подумать только — прекрасная авантюристка, международная банда, таинственный “Седьмой”, которого никто не видел… Да я сто раз читал про всю эту муть в детективах.
— И я тоже. Ну и что? Почему вы считаете, что такого не может быть на самом деле?
— Потому что не может. И все.
— Писатели, наверное, многое берут из жизни. Некоторые вещи выдумать просто невозможно.
— Что да, то да, — пробормотал Джимми. — Но согласитесь — вся эта история похожа на сон.
— Мне и самой так кажется. Джимми тяжело вздохнул:
— Да, но, к сожалению, это реальность. Погодите, русский, американец, англичанин.., не то австрияк, не то венгр.., и дама неизвестной национальности, скорее всего русская или полячка. Довольно представительная компания.
— И немец, — добавила Бандл. — Вы забыли немца.
— Вы думаете… — медленно проговорил Джимми.
— Отсутствующий “Второй” — это Бауэр, наш лакей. Я догадалась — это от него они ждали отчета. Хотя совершенно не представляю, чем их так заинтересовал Чимниз.
— Видимо, тут есть какая-то связь со смертью Джерри Уэйда, — решил Джимми. — Мы далеко не все знаем об этом деле. Вы сказали, что они упомянули Бауэра?
Бандл кивнула.
— Они были очень недовольны тем, что письмо нашла я, а не он.
— Теперь мне все ясно. Простите меня, Бандл, я ведь решил, что вы меня разыгрываете. Но знаете, в подобные штуки как трудно поверить. Так, значит, им известно, что я приглашен в Вивернское Аббатство?
— Да. Вот тут-то как раз американец — это был американец, а не русский — и сказал, что вы им совершенно неопасны, что вы всего лишь обыкновенный шалопай.
— Черт! — Джимми со злостью нажал на газ, и машина рванула вперед. — Спасибо за информацию. Теперь у меня к этому делу появится личный, так сказать, интерес. — Немного помолчав, он продолжал:
— Вы вроде назвали фамилию немецкого изобретателя… Эберхард?
— Да, а что?
— Подождите, сейчас вспомню. Эберхард, Эберхард… Да-да, это наверняка он.
— Ну, не томите, выкладывайте.
— Эберхард — это тот самый малый, который придумал особый способ обработки стали. В чем там хитрость, точно сказать не могу — я же неспециалист, но знаю, что, например, проволока из этой стали выдерживает такие же нагрузки, что и толстенный брус. Эберхард предлагал применить его в самолетостроении, чтобы уменьшить вес самолета, — эффект потрясающий, настоящая революция! Он обратился к германскому правительству, но те нашли какие-то изъяны в его изобретении и дали ему от ворот поворот, причем вели себя возмутительно. Тогда он стал работать над своим открытием дальше и устранил все недостатки, а поскольку собственное правительство обошлось с ним по-хамски, он пообещал, что ни за какие деньги не отдаст в их лапы свое детище. Я-то думал, что это так, болтовня, ну а теперь… Теперь я так не думаю.