– Нет, не знала, – посмурнела Лили. Тяжело узнавать о предательстве, но это жизнь. – Его вскользь упомянул Альбус, а Сириус ухватился за эту идею, типа “на него никто не подумает”...
– Я говорил, что Дамблдор имеет список Пожирателей, да? – уточнил я. Она хмуро кивнула.
– Не хочу быть разменной фигурой в его игре. Один гамбит повезло пережить, следующий повезет вряд ли. А куда-то еще… магглокровка с ребенком на руках, без связей, без состояния… Гарри жалко, – опустив глаза, сказала она. – Быть сыном шлюхи…
– Уж прям сразу шлюхи? – поднял брови я. – У тебя же высокие и высшие баллы и по СОВ, и по ЖАБА.
– И куда я с этими баллами? Тем более не в Британии?
– Ну… в каком-нибудь Министерстве или Департаменте можно попытать счастья. Секретари и клерки всегда нужны.
– С такой внешностью, как сейчас, это будет тоже самое, только за меньшие деньги, – вздохнула она.
– Эк тебе резко “розовые очки-то” разбило. “Черное и белое” проскочили с ходу, теперь “весь мир в коричневом”... – протянул я. – И что же ты решила?
– Мне некуда идти, – повторила она. – Ты разрешишь остаться? – перебарывая, переламывая себя, задала вопрос Лили. – Хотя бы, пока Гарри не подрастет?
– Оставайся, – беспечно пожал плечами я и мягко улыбнулся. – Хоть я и не понимаю. Ты ведь должна меня ненавидеть? Я же убил твоего мужа, мои люди замучили и убили многих твоих знакомых. Я же чудовище?
– Не знаю, – ответила она. – Хочу ненавидеть! Но не получается… Не вижу чудовища… знаю, но не вижу.
– А если я кого-то еще убью? И ты увидишь это?
– Но ты же сказал, что изменился?! – вскинулась она.
– Жизнь по-разному может повернуться, – пожал плечами я. – Ту же самую самооборону при нападении еще никто не отменял. А напасть могут: кровников у меня много.
– Не знаю, – отвела она взгляд.
– В общем так, – чуть пристукнул я по столешнице раскрытой ладонью. – Ты – птица вольная, вольна уйти, вольна остаться. И сейчас и в будущем. Гнать не гоню. Оставайся столько, сколько считаешь нужным. Но учи окклюменцию. Тот амулет, который ты купила, слабоват для меня. Только дразнит сильнее.
– Он пятьдесят галеонов стоил! – возмутилась она.
– Нормальный амулет защиты на разум от трехсот стоит. И выше, – хмыкнул я. – Про хороший вовсе молчу.
***
Малыш Гарри долго не проспал, к пяти уже во всю буянил и звал маму. Гулять пошли вместе, все равно мне было нечем заняться: до признания меня Гонтом лучше вовсе в магическом квартале и официальных учреждениях поменьше светиться, а тренировки… без исцеляющего фактора целый день тренироваться невозможно, телу надо давать отдых.
Красиво весной. В какой бы стране ты ни был. Время такое, когда все просыпается, преображается, зацветает. Приятно на душе становится, легко. Но с легким чувством некой щемоты в груди. Уж сколько раз я весну видел, а все одно, каждый раз, как впервые. А еще гормоны… от которых я как-то отвык немного. После десятилетий “отсушки” от Суо, когда на других и не смотрится даже, а позже, несколько лет с регулярным, почти ежедневным сексом, сложно мне!
Особенно, когда такой цветочек рядом постоянно крутится.
Домой вернулись часам к восьми вечера. Лили занялась ребенком: кормление, купание, укладывание. Хорошо хоть всякую стирку-глажку-уборку-мойку посуды бытовые чары выполнять стали с появлением у нее волшебной палочки. А то до этого вовсе швах было.
Я же продолжил начатое вчера: рисование. Карандашный набросок будущей картины у меня уже есть, так что настала пора переносить ее на полноразмерный холст.
– Где ты учился рисовать? – подошла ко мне Лили, уложившая Гарри спать.
– Национальная высшая школа изящных искусств в Париже, – спокойно ответил я. Том, естественно, там не появлялся, да и не мог появиться, он за Силой в то время гонялся, как одержимый по всему миру. А вот Виктор там учился. А Лили… она же все равно этого никак не проверит. – Маггловская.
– Так почему ты тогда так за чистоту крови выступал и магглов буквально ненавидел? Если ты знаешь о них больше, чем даже я, хоть я магглорожденная? – задала вопрос девушка, стоящая рядом. Сегодня халат был красный.
– Потому и ненавидел, что знаю о них больше тебя, – хмыкнул я. – Приют, война, послевоенные годы… Добрый Дедушка Дамблдор, с рекомендации которого лучшего выпускника Хогвартса по всем предметам никто не решался взять на работу, а в маггловском мире играть можно только по маггловским правилам. Иначе придут Обливэйторы и на первый раз погрозят пальчиком, на второй раз отругают, а на третий пришьют попытку нарушения Статута Секретности и можешь попрощаться с палочкой, – краски я немного сгустил, но так оно на самом деле и обстояло в Магическом Мире. Главное, чем этот мир озабочен, так это сохранением себя в тайне. На выполнении этой задачи заняты четыре пятых от числа служащих всех мировых Министерств Магии. Именно поэтому грабил банки я в эти полгода исключительно маггловским способом, без даже намека на магию. С лабораторией, там посложней, но у Тома опыт нелегальщины и скрытия ее следов огромен. Да и то, я использовал только деньги и легилименцию и ничего более. А легилименцию обнаружить очень трудно, особенно, когда работает мастер. – А кто такой выпускник Хогвартса в маггловском мире? Неуч с пятью классами начальной школы. Какую работу он может найти?