– Японское Айкидо, работа против оружия, – прокомментировал я, обозначившему свое поражение хлопком ладони по татами Маклауду. Я положил меч на пол, отпустил руку и разорвал дистанцию в сторону головы поверженного противника. Он встал, подхватил меч и растерянно улыбнулся.
– Ловко, – признал он. Вставая снова в позицию.
– Готов? – спросил я, начиная “распрыгиваться” по-боксерски.
– Готов! – подтвердил он. И в тот же момент молниеносный удар с левой ноги, сбоку по рукам, держащим катану. А нога у меня длиннее, чем его клинок. Меч вылетел из его хватки и, крутясь, улетел в стену, где ударился об нее и бесславно упал на пол, немного прокатившись по устилающему его татами. А мой локоть уже обозначил добивание ударом в висок.
– Муай Боран, искусство выживать на поле боя, когда под тобой убили лошадь, а сам ты остался без оружия, – прокомментировал я, вновь разрывая дистанцию. Маклауд тряхнул головой и молча пошел к стене за своей катаной.
– Готов? – подняв своё оружие и вернувшись ко мне, встал он в позицию. Только теперь это было что-то китайское: меч над головой, низкая боковая стойка, свободная рука впереди. Я встал в позицию каратиста.
Его атака, мой быстрый подшаг вперед, удар ребром ладони по руке, держащей меч, крик Киай в лицо, сбивающий концентрацию, и удар пяткой в “душу”, откидывает его шагов на пять, заставляя сложиться пополам, в попытке втянуть в себя хоть немного воздуха.
– Окинавское Каратэ до – Путь Пустой Руки, – прокомментировал я. В этот раз Дункан поднялся не сразу, а только минут через пять. Долго приседал, расправляя диафрагму и восстанавливая дыхание. – Ты как? Может хватит? – осторожно уточнил я у него. – Я вроде не сильно бить старался.
– Угу, как лошадь лягнула, – потирая место удара, буркнул Маклауд. – Нормально, продолжаем, – сказал уже вслух он.
Новая атака, но теперь сближение и классический бросок через бедро, с дальнейшим контролем в партере.
– Японское Дзюдо и Джиу-джитсу, – откомментировал я, выпуская его из удушающего приема ногами за шею, с натянутой рукой, держащей оружие. – Еще?
– Еще! Готов! – уже с азартом ответил он, поднявшись и снова встав в боевую стойку.
Новая атака. Сближение, быстрый подшаг со сменой угла атаки на несколько градусов, джеб в лицо, захват за руку и бросок, контроль, со сменой хозяина у оружия.
– Советское Самбо – Самооборона Без Оружия, – очередной комментарий. – Ещё?
– Давай, – улыбается Дункан. – Готов?
– Готов, – говорю я, становясь в расслабленно-заякоренное положение для Цигун. Дункан резко, максимально быстро наносит удар йоку-мэнучи (удар мечом сверху с последующей сменой угла атаки и перенаправлением удара в шею, удар рубящий, очень сильный, предназначенный для пробивания доспеха на противнике и последующего разрубания его тела как минимум до середины груди. Разрубание от плеча наискось до бедра считается неэффективным, так как заставляет заваливаться вперед и не позволяет быстро вернуть боевую готовность для встречи следующего противника. Поэтому противник разрубается от плеча до середины груди, после чего меч резко выдергивается из тела противника, что позволяет почти не терять боевой готовности) мне в шею с левой стороны… и попадает, ведь я и не думаю уклоняться или защищаться.
Вот только вместо брызг крови и мертвого меня, спокойная улыбка и шокированный взгляд отскочившего Маклауда.
– Цигун. Продвинутая техника Шаолиньских монахов – Железная Рубашка, – пояснил я. – Хорош?
– Да, думаю, хватит с меня впечатлений, – опустил меч он, все еще переживая шок от разрушения картины мира. ТАКОГО он в своей жизни еще точно не видел.
– Пойдем чай пить? – с радостной улыбкой и кивком головы спросил я его.
– Пошли! – согласился он и, приобняв меня за плечи, рассмеялся.
***
Наверху уже все было готово: Нейджи давно уже получил от меня мысленную команду и накрыл на стол, расставил стулья, достал тортик и даже заварил чай. Так что, поднявшись наверх, мы уже на это не отвлекались, а сразу сели за стол. Правда, я сначала сходил за аптечкой, обработал и перевязал порез на руке, который, кстати, уже почти не кровоточил.