— Смотрите, мы уже прибываем, скоро станция. — Леди замешкалась, собирая вещи и укладывая их в сумку:
— Спасибо вам, большое спасибо. Было так приятно поговорить с вами. Вот моя визитная карточка… Моя фамилия Пинкертон.
— Очень подходит для вас, даже слишком, мисс Пинкертон,[1] — улыбнулся Люк, но тут же добавил, заметив ее смущение:
— Меня зовут Люк Фицвильям.
Когда поезд остановился и они вышли на перрон. Люк предложил леди взять такси.
— О нет, благодарю вас, я поеду на метро…
— Как хотите, желаю вам удачи.
Мисс Пинкертон горячо пожала ему руку.
— Знаете, вначале я подумала, что вы мне не верите, но это, наверное, только показалось.
Люк почувствовал, что краснеет.
— Да, но в вашем рассказе сразу несколько убийств! Трудно совершить их и остаться вне подозрений, не так ли?
— Нет, нет, мой дорогой мальчик, — покачала головой мисс Пинкертон, — очень легко убивать — и долгое время, и никто вас не заподозрит. На преступника обычно падает в последнюю очередь.
— Может быть, вы и правы, — задумчиво сказал Люк. — Всего вам доброго, успешного визита в Скотланд-Ярд.
Мисс Пинкертон быстро затерялась в толпе. Но ее рассказ не выходил из головы Люка. «Столько жертв, точно на поле боя… В Скотланд-Ярде ей раскроют глаза…»
Глава 2
Некролог в газете
Джимми Лорример был близким и стариннейшим другом Люка. Обычно он останавливался у Джимми, когда наезжал в Лондон. И сейчас они весело, может быть даже слишком, провели вечер. Наутро Люк с тяжелой головой пил кофе и лениво просматривал свежие газеты. Одна заметка так сильно его заинтересовала, что Люк не обратил внимание на какой-то вопрос Джимми.
— Извини, пожалуйста, но я просто потрясен, — сказал Люк.
— Что тебя так удивило — политические новости?
— Нет, старина. — Люк только усмехнулся. — Странная штука: старая леди, с которой я ехал вчера в поезде, сбита автомобилем.
— Ты уверен?
— Может быть, это и не она, но фамилия погибшей — Пинкертон. Шофер не остановился, и машина, прибавив скорость, скрылась.
— Скверное дело, — промолвил Джимми.
— Да, такая была симпатичная старая перечница. Я очень огорчен. Она очень напоминала мою тетку Мильред.
— Сбить человека и после этого смыться, будто ничего не произошло. Такие шоферы просто преступники… А какая марка твоей новой машины? Ты сегодня собираешься ехать на ней?
— «Форд». Я уже говорил тебе об этом.
Разговор вскоре вошел в обычное русло. Джимми неожиданно спросил:
— Какого дьявола ты все время напеваешь?
Люк действительно тихо бормотал: «Чепуха, чепуха — муха вышли за шмеля».
— Глупая песенка из детства. Не знаю, как пришла на ум…
Спустя неделю Люк, небрежно просматривая первую страницу «Таймс», воскликнул пораженный:
— О! Будь я проклят!
— Что случилось? — обернулся Джимми.
Люк не ответил. Джимми переспросил. Выражение лица Люка было таким, что Джимми растерялся.
— Что случилось, Люк? Ты выглядишь так, словно увидел привидение.
Люк выронил газету, подошел к окну и вернулся обратно. Джимми наблюдал за ним с все возрастающим удивлением.
Наконец Люк бросился в кресло и мрачно сказал:
— Джимми, старина, ты помнишь мой рассказ о старой леди-попутчице?
— Которую потом сбил автомобиль?
— Да, да. Слушай, Джимми! Кажется, я тебе говорил — у них свободно разгуливает убийца, который так обнаглел, что чуть ли не предупреждает о своей следующей жертве. Сейчас я предоставлю тебе факты, только факты. Они произошли на самом деле. Слушай меня…
— Спокойней, спокойней, держи себя в руках.
— Она упомянула имена нескольких жертв, ее особенно волновала следующая жертва, на которую убийца уже бросил свой роковой взгляд.
— Да? — с сомнением сказал Джимми.
— Имя будущей жертвы напомнила мне глупая детская песенка, которую я пел ребенком: «Чепуха, чепуха — муха вышла за шмеля».
— Интересно, но какое это имеет значение?
— То значение, мой дорогой осел, что предстоящей жертвой должен быть Хамблеби[2] — доктор Хамблеби. Леди Пинкертон переживала, поскольку он «очень хороший человек».