В заботах об увеличении этой силы Диего Деца не уступал своему предшественнику. Он издал новые законы о конфискации и вместе с тем увеличил число преступлений, подлежавших суду инквизиции, объявив таким преступлением взимание процентов по ссудам. Согласно аррагонской конституции это было нарушением прав аррагонцев, но инквизиция, опираясь на сочувствие правительства, не считалась уже ни с правами, ни с привилегиями. В этом отношении она являлась деятельною помощницей королевской власти в стремлении последней уничтожить сословное влияние на дела государства.
Неуклонное продолжение политики Торквемады – такова была программа Диего Децы. По его настояниям указ 1492 года был применен к евреям, временно пребывавшим в Испании, и хотя это распоряжение наносило новый удар испанской торговле, желание инквизитора все-таки было исполнено. Еще серьезнее по последствиям были начинания Децы в Гренаде. Хотя маврам обещали по договору свободу вероисповедания, однако правительство считало себя вправе распространять христианство в стране неверных, и от мер увещевания постепенно перешло к принуждению. Тотчас по завоевании Гренады туда был назначен архиепископ Талавера, но с мирною миссией проповедовать слово Божие и управлять молодою епархией. Талавера не переходил за границы своей обязанности и не замедлил приобрести симпатии мавров, которые называли его “великим альфаки” и с удовольствием слушали его назидания. В 1499 году к Талавере присоединился Хименес Циснерос, архиепископ Толедский и примас Испании. Первые действия его были осторожны. Он беседовал с мавританским духовенством, осыпал его подарками и благодаря этим приемам через два месяца крестил 4 тысячи мавров. В часы молитвы над Гренадой уже разносился церковный благовест, но это доказательство торжества христианства казалось Хименесу слишком незначительным, и он решил поступить энергичней. Он приказал развести костер на площади и сжечь на нем до восьмидесяти тысяч экземпляров корана и других книг арабов, исключая медицинские, которые были перенесены затем в Алькалу, в библиотеку основанного Хименесом университета. Результаты этого варварства, вероятно, не предвиделись Хименесом: мавры возмутились и с оружием в руках кинулись к жилищу архиепископа. Целую ночь защищался он, осажденный в своем доме, и только подоспевшая помощь из Альгамбры спасла его от мести повстанцев, но возмущение продолжалось еще восемь дней. Усмирению бунта помог все тот же кроткий Талавера. В сопровождении одного только капелана, который нес перед ним архиепископский крест, он пришел в ряды повстанцев и произвел своим появлением такую сенсацию, что раздраженные мавры смирились и стали целовать одежду “великого альфаки”. Вслед за этой идиллией наступила очередь репрессий... Ревнителям благочестия восстание послужило на пользу: правительство нарушило гренадский договор и предложило маврам на выбор или креститься, или подвергнуться наказанию за бунт. Часть гренадцев крестилась, другие же бежали в горы и вскоре с оружием в руках сделали попытку вернуть себе независимость. После первых удач эта попытка кончилась поражением восставших, большинство которых приняло затем христианство, сохранив язык, одежду и обычаи, и лишь немногие оставили пределы Испании. В среде населения последней мавры-магометане находились теперь в Кастилии, Леоне и Аррагонии, но чтобы предупредить их влияние на морисков Гренады, правительство решило образовать между севером и югом государства полосу земли, свободную от магометан, и приказало 12 сентября 1502 года всем некрещеным маврам Кастилии и Леона – мужчинам с четырнадцати лет, а женщинам с одиннадцати покинуть Испанию к концу апреля того же года. Таким образом, магометане остались только на севере Испании, в королевстве Аррагонии.
Чтобы следить за верностью религии гренадских перекрещенцев, Деца убедил правителей распространить на Гренаду власть кордовского инквизитора. Этот инквизитор был Родригец Люцеро, яркий тип служителя нетерпимости. Для Люцеро не существовало никаких законов: он и правых, и виновных безразлично заключал в темницы, подвергал жестоким истязаниям и выводил на костры. Его подчиненные шли еще дальше, они неистовствовали по тюрьмам, вымогая деньги и насилуя женщин и девушек. В числе жертв Люцеро или Тенебреро, т.е. Мрачного, как прозывали его за жестокость, оказался даже архиепископ Гренады Талавера. При помощи подкупленных свидетелей Талавера был обвинен в иудействе и как еретик заключен в тюрьму вместе с многими из родственников. Только вмешательство папы избавило его от правосудия Тенебреро.