— Не будь у Черной Молнии наручников, он бы и сам справился, — ответил Томек. — Лошади в нескольких шагах отсюда. Наверняка смог бы бежать.
— Если бы да кабы… — фыркнул боцман. — Развел философию! Тут еще поломаешь голову, пока что-нибудь придумаешь. Это-то и я соображаю, что лишь бы браслеты снять, а там — ищи ветра!.. Но ведь не можем же мы убить шерифа, чтобы…
Боцман осекся на полуслове, так как дверь тихо приоткрылась и на цыпочках вошла Салли.
— Наказание Господне с этой девчонкой! Что тебе здесь надо? — резко спросил боцман. — Тебе уже давно пора лежать в своей кроватке!
Салли весело хихикнула и кивнула Томеку.
— Покажи боцману, что ты принесла, — сказал тот.
Девушка подбежала к моряку и сунула ему под нос ладонь, на которой лежал маленький ключик. Проблеск догадки и восхищения мелькнул на лице боцмана.
— Я сразу сообразил, что вы что-то затеяли, — проворчал он. — Каким это образом ты стащила ключ у дядюшки?
— Томми, скажи, боцман тоже в заговоре? — спросила девушка.
— Да, Салли, да! Можешь ему все сказать, — успокоил ее Томек.
— Дядин ключик так и висит у него на цепочке, как висел, — объяснила Салли. — А это другой, точно такой же, из ящика письменного стола.
— Неплохо вы все провернули, — признал боцман. — Если индеец улизнет, а дядюшка вспомнит о втором ключе и не найдет его на месте, то пиши пропало! Так втроем и угодим за решетку.
— В том-то все и дело, — озабоченно сказал Томек. — Надо так устроить, чтобы ключик очутился опять на месте.
Боцман наморщил лоб, а Томек подошел к окну, что-то напряженно соображая. Наконец, отвернувшись от окна, сказал:
— А может, и удастся. Салли, что делает сейчас твоя мама?
— С ее стороны нам ничто не грозит. У нее разболелась голова, наверняка приняла порошок, потому что уже спит.
— Это хорошо. Сейчас тебе здесь делать нечего, милочка. Возвращайся к себе, раздевайся — и в постель.
— Вот еще, а как же заговор? — возмутилась Салли.
— Я еще не закончил, — твердо сказал Томек. — Ложись в постель, но помни, засыпать тебе нельзя! Как только я опять получу ключик, тебе придется положить его на место.
— Мне это совсем не нравится! Я хочу участвовать во всем заговоре.
— Салли, каждый умный человек знает, что у заговорщиков роли всегда строго распределены. Если будем точно следовать плану, все получится. А иначе… ГОРИМ! Поняла?
— А ты считаешь мою роль важной? — встревоженно спросила Салли.
— Ты выполняешь важнейшее задание, потому что, не будь у нас ключа, вообще ничего бы не получилось. Правду я говорю, боцман?
— Как Бог свят — правда, — подтвердил боцман.
— Можете на меня положиться, — заверила Салли. — Значит, я лежу и жду ключ.
— Уфф!.. — тяжело вздохнул Томек, когда Салли исчезла за дверью. — Ух и упрямая! Хорошо хоть ушла!
— Если все девицы такие, то я, пожалуй, до конца жизни останусь холостяком, — откликнулся боцман. — Все же ты как-то управился. А теперь что?
— Отнесем индейцам ром, а остальное будет зависеть от обстоятельств. Вы постарайтесь на минуту отвлечь внимание караульных, чтобы я мог с пленником поговорить.
— Не может быть корабля без капитана, и любое дело требует предводителя. Ты всю эту кашу заварил, вот и будь капитаном. Ладно, постараюсь чем-нибудь развлечь часовых и их дружков. А как я узнаю, что ты свое дело сделал?
— Вытру платком лоб — это будет значить, что все в порядке.
— Договорились, ставим паруса!
Боцман сунул в карман бутылку рома, и они вышли из дома. Моряк был доволен, что Томек взял на себя труд объясниться с Черной Молнией. Добрый малый не очень любил напрягать умственные способности; все трудности он обычно разрешал ударом кулака, что при его необычайной силе особого труда не составляло. Но сейчас сила не очень-то могла помочь. Поэтому он целиком доверился молодому другу, умом, смекалкой и необыкновенным везеньем которого он всегда восхищался.
Сидевшие у костра полицейские встретили наших друзей одобрительным гулом. Весь день индейцам некогда было думать о еде, поэтому ужин с обильным пивом быстро сделал свое дело. Все были возбуждены и жаждали огненной воды.
Боцман подошел и не спеша достал из кармана бутылку рома. Краснокожие тут же протянули к нему кружки. Боцман наклонил было бутылку над первой кружкой, как вдруг, будто вспомнив что-то, отвернул руку и сказал:
— Послушай-ка, начальник! Те караульные тоже должны выпить за наше здоровье. Не можешь позвать их сюда на минутку?
— Хорошо сказано, пора даже их сменить. Чья очередь теперь охранять пленного? — спросил старший полицейский.